Марина Гаевская. Свободный художник, холодный философ. — Культура, 2010,  16 марта

Свои сольные выступления, обычно состоящие из полноценных мини-спектаклей, Сергей Юрский неизменно называет концертами. Так, и в афише юбилейного вечера артиста, отмечающего сразу три даты: 75 лет со дня рождения, 55 лет на сцене и 30 лет в Театре имени Моссовета, жанр предлагаемых публике “Монологов о театре” определен как “Концерт по заявкам”. Сегодня очень немногие решаются оставаться один на один с публикой и держать внимание зала исключительно силой авторского слова и актерского мастерства. Для Юрского в его сценических композициях всегда важна “внутренняя драматургия”; основанная на эксцентричном смешении жанров и стилей, рискованном соседстве авторов разных эпох и художественных направлений. Все это, усиливая остроту и новизну взгляда, дает главное — момент удивления и “некоторого конфликта со зрительным залом! Отсюда неизменная неожиданность интонаций и пауз, часто меняющих привычный смысл, а также небезопасная дробность и прерывистость ритма стихотворной речи. Атмосфера, настроение, многообразие мизансцен создаются с помощью нескольких “играющих” предметов, непредсказуемых голосовых модуляций, выверенных жестов и гротесковой мимики. Актер полностью исключает пошловатое панибратство, видя в зрителе друга-оппонента и воспринимая каждое выступление как “кровообмен сцены и зала”

Эстрада — разумеется, в самом высоком понимании этого слова — его стихия, поскольку именно здесь особенно отчетливо проявляется самодостаточность Сергея Юрского. Хотя не менее независимо он ведет и свой диалог с читателем. Его собственные книги включают стихи и художественную прозу, автобиографические заметки и теоретические эссе о профессии. Литературные опыты Юрского полны столь же смелых жанровосмысловых контрастов и эксцентричных экспериментов в области формы. Короткие, “рубленные” фразы соседствуют с хрупкой мелодикой и четким ритмом стихотворных строк. Абсурдистские тексты чередуются с бытовыми зарисовками, а интеллектуальные диалоги — с забавными байками. В самой композиционной структуре нередко залажен элемент сценической или кинематографической выразительности — легкое распределение текста“по ролям” и четко прописанный визуальный ряд. Приоткрывается в литературных эскизах Юрского и его собственная биография, правда, скорее биография души, нежели линия жизни.

Между тем на формирование творческого почерка Юрского-артиста повлияли именно жизненные обстоятельства Мечты о манеже, увлечение эксцентрикой, клоунадой и акробатикой зародились у него с детства, поскольку отец — Юрий Сергеевич Жихарев, взявший сценический псевдоним Юрский,-был одно время заместителем начальника главного управления цирков. Любовь к яркой выразительной форме отчетливо проявилась и во время учебы в ЛГИМиКе, и в годы работы в БДТ.Так, в его знаменитом Чацком, по словам самого актера, “были ростки трагической эксцентрики Кюхли”.А после светлого, беззащитного Тузенбаха в “Трех сестрах” и гротескно эксцентричного Осипа в“Ревизоре” в артистической индивидуальности Юрского четко обозначились две линии: трагедийная и клоунская. Так, с ранних лет играя стариков, он находил для каждой роли броский внешний рисунок В более поздних работах — в энергичном пессимисте Бокка из “Железного класса” или в красочно лубочном, но абсолютно узнаваемом дяде Мите из фильма “Любовь и голуби” — словно уравновесились актер- эксцентрик и актер-философ. Яркость формы Сергей Юрский часто переносил и на экран. Достаточно вспомнить простодушного, непосредственного чудака из “Человека ниоткуда’,’ выделывающего умопомрачительные трюки, азартного авантюриста и ироничного философа Остапа Бендера из “Золотого теленка”,станцевавшего свою жизнь в ритме танго или покорявшего своим мастерством пушкинского Импровизатора в фильме “Маленькие трагедии”.

В определенном смысле импровизация стала для самого Юрского способом существования. Ведь его судьба не раз делала крутые виражи, заставляя принимать весьма рискованные решения. После болезненного ухода из БДТи вынужденного переезда из Ленинграда в Москву нужно было практически заново строить жизнь. В Театре имени Моссовета актерская работа началась с роли доверчивого, нелепого и несчастного Йоргена в спектакле Камы Гинкаса “Гедда Габлер».И лишь к 60-летию артиста появился бенефисный спектакль “Фома Опискин” по Достоевскому, поставленный Павлом Хомским, в котором Юрский выходит на сцену уже пятнадцать лет. Актер виртуозно солирует; демонстрируя излюбленные контрасты: от резких стремительных движений вдохновенного оратора и язвительного философа до расслабленно ленивых поз капризного деспота и изощренного тирана, от оттопыренной губы властвующего наглеца до смиренного взора обиженно юродствующего “страдальца!

Параллельно актер постоянно осваивает новые жанры, смежные профессии и разные сценические площадки. Режиссура — одна из форм самореализации Сергея Юрского, кстати, весьма убедительно сыгравшего жесткого, одержимого профессией режиссера Фоглера в мхатовском спектакле “После репетиции” по И.Бергману. Сам же Юрский нередко выступает в роли “играющего тренера” не отрицая, что “какая-то из сторон деятельности при этом, возможно, страдает”.Еще в БДТ он выходил на сцену в поставленных им “Мольере” и “Фантазиях Фарятьева! В Театре имени Моссовета Юрский играл персонажей разных эпох в “Теме с вариациями” С.Алешина, азартно лицедействовал в ролях комически зловещего Грознова в “Правде — хорошо, а счастье лучше” А.Н.Островского и растратившего свой талант хагпурщика- рифмоплета в “Орнифле” ЖАнуя. Гротескно сыграл он и блестящего жулика, философа мошенничества из гоголевских “Игроков” в созданной им “АРТели АРТистов Юрского”

Более же всего Сергея Юрского привлекает стилистика абсурда, переложенного на трагикомические отечественные реалии. Так, запрещенный после прогона моссоветовский спектакль начала 80-х “Похороны в Калифорнии” Р.Ибрагимбекова, исследовавший философию тоталитаризма, был поставлен в жанре трагафарсовой политической мистерии с элементами буффонады и цирка. Сегодня разговор о природе власти Юрский ведет в “досочиненном” им по пьесе И.Друцэ спектакле-притче “Ужин у товарища Сталина! те создает весьма неоднозначный образ человека во власти, соединяя философию и фарс, достоверность и мистику. В том же Театре “Школа современной пьесы» шла и абсурдистская пародия на нашу рекламно-криминальную действительность-“Провокация” И.Вацетиса, а ныне на моссоветовской сцене “Под крышей” в пьесе “Предбанник” того же автора постановщик вновь объединяет современный быт и фантасмагорию. Наиболее же точно Юрский улавливает стилистику абсурда Э.Ионеско, раскрывая его метафоричность и гротеск, аллегоричность и комизм, драматизм и эксцентрику, используя асимметричный грим, угловатую  пластику, странную монотонность речи. Было это и в “Стульях”, блестяще сыгранных Сергеем Юрским и Натальей Теняковой в “Школе современной пьесы” и в показанном по телеканалу “Культура” фильме “По поводу лысой певицы”, персонажи которого существуют вне времени и пространства, в замкнутом мире пустопорожних разговоров и споров. Предварявший же показ вечер в Доме актера вновь превратился в концерт, где соединились размышления о природе абсурда и эксцентричные игровые зарисовки. В триединстве актера, режиссера и литератора суть самодостаточности Сергея Юрского. Ведь неслучайно его называют человек-театр.