1970  – «Избранник судьбы» Бернарда Шоу. Постановка С.Ю. Юрского. 

 Спектакль не принят Г.А. Товстоноговым, сыгран 26 раз  через систему Ленконцерта на разных площадках (в Университете, в Учебном театре,  во Дворце Искусств (ВТО)

В ролях:

• Наполеон Бонапарт — Сергей Юрский;
• Поручик — Игорь Окрепилов;
• Джузеппе, трактирщик — Михаил Данилов;
• Незнакомка — Наталья Тенякова.

На этой странице:

• Фотографии спектакля — Нина Аловерт
• Сергей Юрский об истории спектакля
• Л. Ракитина «Избранник судьбы»  — ТЕАТР №7, 1970
• Г.Хайченко. Бернард Шоу на эстраде. Сов. эстрада и цирк, 1971, No2
• Наталья Тенякова вспоминает о спектакле на вручении премию «Звезда театрала – 2022» в номинации «Легенда сцены«

---

Источник — «Четырнадцать глав о короле»

Л. Ракитина «Избранник судьбы»  — ТЕАТР №7, 1970

Пьеса Б. Шоу. Режиссер С. Юрский. Композитор С. Розенцвейг

Концертный репертуар Сергея Юрского — актера не просто многостороннего дарования, но и редкой творческой инициативы, — расширяется и приобретает новое качество. Недавно Юрский вышел на эстраду уже не один, а с тремя другими актерами из БДТ имени М. Горького. На этот раз он не только исполнитель главной роли, но и режиссер спектакля, литературная основа которого — одноактная пьеса Б. Шоу «Избранник судьбы». Спектакль необычен не только потому, что он сыгран в концертном зале как второе отделение очередной программы Юрского. Оригинален самый жанр пьесы, выбранной Юрским. «Избранник судьбы» — историческая пьеса-шутка, вымышленный эпизод, связанный с началом карьеры Наполеона.

На эстраде только стол с расстеленной на нем географической картой, бутыль вина, несколько стульев. Костюмы актеров не отличаются бытовой и исторической дотошностью: Юрскому достаточно нескольких подробностей, чтобы обозначить время и место действия. Это полностью соответствует поэтике пьесы — изящной миниатюры, построенной главным образом на характерном для Шоу живом остроумном диалоге. «Избранник судьбы», как многие особенно исторические пьесы Шоу, имеет обширное авторское предисловие, которое Юрский. оригинально переводит на язык сцены. Длинный комментарий к пьесе разыгран как своеобразный театральный пролог. С его участниками мы встретимся и в спектакле: это молодой генерал Бонапарт (С. Юрский) и хозяин таверны Джузеппе (М Данилов), у которого остановился будущий император «на пути из Лоди в Милан». Текст авторского предисловия распределен по ролям таким образом, что слова Шоу, вложенные в уста героев спектакля, соответствуют их характерам, делая более глубокой и многосторонней их дальнейшую жизнь на сцене. Все это напоминает увертюру, в которой пунктирно уже намечается ироническая тема спектакля: «от великого до смешного один шаг». В Наполеоне — Юрском уже здесь виден истый корсиканец с неукротимым темпераментом победителя. Распираемый жаждой деятельности и верой в свое избранничество, он энергично отмеривает пространство сцены широкими твердыми шагами под звуки бодрой маршевой музыки. Однако в словах и в интонациях Джузеппе подчеркнута авторская ирония. М. Данилов играет своего героя как веселого, себе на уме итальянца. Это ироническое зеркало Наполеона, и он примеряет позу героя-полководца под насмешливым взглядом Джузеппе. Затем актеры на несколько секунд покидают сцену. Пролог окончен, началось действие. Содержание пьесы Шоу заключается в ироническом обыгрывании скандального, исторически достоверного факта: своими первыми успехами великий полководец Бонапарт был обязан отчасти жене, связанной с главой Директории Баррасом. При этом Шоу не стремится ни разоблачить Наполеона, ни сделать из него «сверхчеловека», легко пренебрегающего таким «предрассудком», как супружеская честь. Автор то издевается над самоуверенным и честолюбивым корсиканцем, ставя его в глупые и смешные положения, то невольно любуется им как редчайшим экземпляром человеческой породы. Шоу сталкивает Наполеона с неизвестной дамой (в спектакле ее играет Н. Тенякова), которая знает о нем и его жене больше, чем он сам. Это умная и лукавая авантюристка, сумевшая перехватить компрометирующее любовное письмо жены Наполеона к Баррасу, посланное ее мужу вместе с депешами из Парижа. Она случайно оказывается в той же таверне, где остановился Наполеон, и встречается с ним в тот момент, когда генерал узнает от прибывшего поручика о пропаже депеш. Возбудив сильное подозрение Наполеона, она в конце концов оказывается разоблаченной и вынуждена вернуть депеши вместе с письмом, о содержании которого Наполеон пока еще ничего не подозревает. Такова завязка пьесы. Ее анекдотическая основа создает вокруг фигуры Наполеона атмосферу комического фарса, которую Юрский-режиссер смело подчеркивает и в сценическом поведении героев и в музыке, сопровождающей спектакль с начала до конца. Музыка композитора С. Розенцвейга не только придает спектаклю изящную ритмичность, но и усиливает фарсово-ироническое начало в его диалогах. Маленький оркестр, открыто расположившийся в правом углу сцены, можно по праву назвать пятым действующим лицом спектакля, имеющим в нем свой собственный голос.

Заострение в спектакле фарсовых моментов пьесы не лишает ее сложности. Чтобы показать другую сторону разыгрываемой на сцене забавной истории, Юрский как бы дважды прочитывает заглавие пьесы: в плане фарсовом и в плане психологическом. Положение Наполеона комично, но далеко не комичны его переживания, когда он узнает о связи своей жены с Баррасом и когда все позорные последствия огласки предстают перед ним с беспощадной ясностью.

Юрский углубляет контраст этих двух планов для того, чтобы вслед за автором пьесы подчеркнуть всю сложность переплетения «великого и смешного» в личности Наполеона. Он стремится дать более сложный рисунок роли и показывает нам спектакль на тему о том, какой ценой «маленький капрал» становится Наполеоном le Grand. В начале спектакля Наполеон — Юрский представляет собой забавное сочетание корсиканского провинциализма и воинственного темперамента. Юрский хорошо играет возраст своего героя: ведь Наполеону только двадцать семь лет, и он два дня назад одержал блестящую победу. Молодой генерал еще не привык к своему чину, и в сцене с поручиком, прозевавшим важные депеши, он забавно грозен.

В поведении поручика, каким играет его И. Окрепилов. нет ни малейшей почтительности к Наполеону. Он стоит перед генералом в носках, в расстегнутом мундире, выхоленная физиономия этого недоросля не выражает ничего, кроме глупости и дерзости. Так они пребывают несколько секунд в позе двух молодых петухов, собирающихся подраться, и невозможно угадать, кто генерал, а кто подчиненный. Наполеон — Юрский не похож ни на романтического героя, ни на холодного и беспощадного диктатора, знакомого нам по классической литературе. Он вызывающе не традиционен. А главное, его Наполеон, несмотря на свою несомненную проницательность и трезвость, еще недостаточно искушен в человеческих отношениях. Пока ему неведомы сложные «законы» европейской политики, по которым вчерашний друг может сегодня оказаться врагом и предателем. Прозрение наступает не сразу. Оно подготавливается лирической, с оттенком горечи, интонацией, с которой Наполеон — Юрский произносит фразу: «И за всех править. За всех сражаться. Быть для всех слугой, когда считается, что ты над всеми хозяин». Но такое лирическое прочтение темы избранничества необходимо Юрскому для того, чтобы тотчас же перевести ее в комически-пародийный план. Наполеона, пророчески скорбящего о своей судьбе, Юрский тотчас превращает в человека, одураченного смелой и неприкрытой лестью. При словах дамы: «Я первая приношу вам присягу на верность. Мой император!» — Наполеон Юрского совершенно глупеет. Он не может удержаться от позы классического героя, несущего на своих плечах тяжелое бремя ответственности за судьбу Франции и всего мира. Нелепость и комизм этой позы превосходно пародируют лирическую грусть Наполеона.

Героиня задумана Шоу как своеобразный двойник Наполеона, и в характере этой комедиантки и авантюристки тоже акцентированы фарсовые моменты. Это дает возможность исполнительнице Н. Теняковой продемонстрировать свое мастерство в комедийной роли, не чуждой ее дарованию.

Ее героиня привлекательна, женственна и загадочна. У нее музыкальный голос, которому доступны и небрежно-иронические интонации и откровенно ехидные. Поэтому не случайно сценический образ героини Н. Теняковой так тесно связан с музыкальной темой спектакля. Актрисе особенно удалась сцена, в которой дама дает понять Наполеону, что его победа над ней весьма сомнительна и очень скоро он о ней пожалеет. Дальше диалог между героями приобретает характер игры «кошки с мышкой»: комедийная стихия спектакля достигает здесь той вершины, за которой вот-вот начнется драма. Но если в пьесе эта драма не успевает пустить корни, то Юрский стремится ее подчеркнуть. В пьесе Шоу Наполеон слишком легко и быстро избавляется от «мучительных мыслей», вызванных изменой жены и коварством Барраса. Письмо, сулившее ему «дуэль с Баррасом, семейную драму, громкий скандал, испорченную карьеру», герой Шоу, «улыбаясь», как сказано в авторской ремарке, бросает в огонь.

В конце пьесы есть намек на возможность романтических отношений между Наполеоном и дамой, что явно снижает драматический эффект развязки, ослабляет иронию и придает пьесе просто забавный оттенок. Эту последнюю ремарку Юрский вообще не играет. Его Наполеон в конце спектакля выглядит мрачным и усталым, ему совсем не до флирта с дамой. Он сделал трудный выбор и сжигает компрометирующее письмо, как сжигают за собой мосты, сознательно отрезая себе путь к отступлению. Юрский показал нам частицу сердца своего Наполеона, но не в том смысле, в каком писал Пушкин: «Оставь герою сердце! Что же он будет без него? — тиран…» Наполеон Юрского — это человек, сам желающий избавиться от своего сердца и от остатков своей корсиканской патриархальности: избраннику судьбы и будущему императору это необходимо.

Такой конец спектакля закономерно подготавливается Юрским в интересной сцене, представляющей собой своеобразный контрапункт из трех голосов: Наполеона, Джузеппе и поручика. Характерно, что постановщик делает центром спектакля не только сложную борьбу Наполеона с дамой, но и взаимоотношения героя с двумя другими действующими лицами — хозяином таверны Джузеппе и поручиком. Режиссер усаживает этих героев за стол по обе стороны от Наполеона и предлагает выслушать три признания, в каком-то смысле подводящие итог раздумьям о судьбе и избранничестве Наполеона. Герои сидят лицом к зрительному залу, как бы предлагают ему принять участие в их беседе.

Признание Наполеона о сидящем в нем «ненасытном бесе» честолюбия Юрский произносит с интонацией обреченного человека. Он предчувствует всю тяжесть жертв, которые ему придется принести. Его «добрый гений и злой рок» заставляет платить «потом и кровью, неделями нечеловеческого труда» за десять минут наслаждения победой, за «звездные часы» активного и деятельного бытия. И если бес честолюбия заставит его заплатить за это наслаждение честью и совестью, то Наполеон заплатит. Но, придав фигуре Наполеона оттенок драматизма, Юрский, верный своему замыслу, снова бросает своего героя в фарсовую стихию. Демон, одолевающий Наполеона, невольно снижается соседством «мелкого беса» Джузеппе. М. Данилов играет трактирщика с завидной легкостью и безупречным чувством юмора. В сцене признания М. Данилов с последовательностью мастера завершает сценическую жизнь своего героя. Оказывается, «бес» Джузеппе «куда хуже». Он расположился у него в желудке и обладает большим аппетитом. У Джузеппе хитрое, лукавое лицо крестьянина. Он не скрывает симпатии к генералу, но втихомолку подсмеивается над ним.

Молодому актеру И. Окрепилову, играющему третьего собеседника, вполне удалось подчеркнуть в этой сцене, что у его героя вообще нет никакой судьбы и что он живет на проценты с дворянских привилегий. Но нельзя сказать, что поручик Окрепилова только «болван» и ничтожество. В глупой дерзости поручика есть свой смысл, и Окрепилов не забывает это подчеркнуть. С небрежной язвительностью намекает он Наполеону на его «низкое» происхождение, и свирепый взгляд генерала в ответ его нисколько не пугает. В войне поручик не видит ничего «рокового». Война для него — «чистая случайность», и битву при Лоди выиграл не Бонапарт, а …лошадь поручика, вовремя отыскавшая брод.

В конце спектакля запоминается лицо Наполеона — Юрского, среди полной темноты освещенное огнем, в котором горит письмо. Все четверо поют какую-то опереточную мелодию, но взгляд Наполеона неподвижно прикован к огню.

«Избранник судьбы» отличается четкой продуманностью, единством режиссерского решения и актерского исполнения. Индивидуальность Юрского— вот зерно, из которого выросла концепция спектакля.

---

Г.Хайченко. Бернард Шоу на эстраде. Сов. эстрада и цирк, 1971, No2

Спектакль Шоу на эстраде?! Не звучит ли противоестественно такое сочетание, нет ли здесь неразрешимого внутреннего противоречия? Не нарушение ли это непреложных законов эстрады и не будет ли это профанацией произведения великого английского драматурга? Но где записаны «непреложные законы» эстрады и потом вообще, что такое эстрада: подмостки для выступления актеров, механическое соединение разных художественных жанров или особый вид искусства? Увы, хотя по древности своего возраста эстрада может равняться с театром и цирком, окончательного ответа на этот вопрос до сих пор еще не дали ни практики, ни теоретики.

А виновна тут не столько леность теоретической мысли, сколько сложность, широта и, я бы сказал, необозримая невооруженным глазом многогранность того, что мы вкладываем в понятие «эстрада». При древности своего происхождения эстрада удивительно молода, рождая все новые и новые жанры, средства, приемы и художественные возможности. Правда, нередко эстрада превращается в обыкновенную прокатную площадку, на которой сегодня выступают артисты балета, завтра дает концерт оперная певица, а послезавтра демонстрируют свое мастерство дрессированные собачки.

И все же в идеале, я в этом глубоко убежден, эстрада — один из видов зрелищных искусств, имеющих свои законы, свои требования, свою специфику. Она переживает пору своего расцвета и потому пользуется большой любовью самых широких масс.

По природе своей эстрадное искусство жизнерадостно, светло, оптимистично— это царство юмора, музыки, остроумия, веселья. Эстрада не терпит чрезмерной серьезности, хотя ей вовсе не противопоказано серьезное содержание, но обязательно облеченное в яркую, зрелищную, увлекательную форму. Локальный во времени эстрадный номер должен обладать цельностью, законченностью, тщательной отточенностью, в нем не может быть ничего случайного, лишнего, приблизительного. Эстрада требует такого виртуозного мастерства, которым сегодня владеют лишь немногие театральные актеры. Но одного мастерства здесь мало. Эстраде нужны яркие творческие личности, неповторимые индивидуальности, обладающие своим художественным лицом, своей манерой, своей темой в искусстве.

Столь пространное рассуждение о природе эстрады понадобилось нам для того, чтобы дать ответ на вопрос, поставленный в первых строках этой статьи: возможен ли на эстраде спектакль по пьесе Шоу? Да, возможен, если он решен с учетом возможностей и требований эстрады. Задумавший и поставивший этот спектакль Сергей Юрский — не новичок на эстраде — прекрасно это понимал. Прелесть осуществленного им спектакля состоит и в том, что в таком виде, в такой форме он мыслим только на эстраде. Причем Шоу, как мне кажется, не только ничего при этом не потерял, но кое-что и выиграл.

Юрского-актера и Юрского-чтеца всегда отличало завидное чувство авторского стиля, умение найти выразительные средства, свойственные исполняемому произведению. В первом отделении концерта, предваряя исполнение «Избранника судьбы», Юрский читает три рассказа: Мопассана, Чехова и Зощенко. При всем их различии эти рассказы объединяет эксцентричность содержания, стремление авторов остранить привычные житейские представления, раскрыть алогизм обычного. Как ни смешна история маниакальных усилий г-на Сакремана получить орден Почетного легиона, в конце становится страшно при мысли: на что потрачена целая человеческая жизнь. Чеховский учитель, сам того не желая, распространяет сплетню, будто он целовался на кухне с кухаркой, а потом рвет на себе волосы, недоумевая, кто же его оклеветал. Рьяный приемщик багажа, гневно отвергающий предложенную ему взятку, оказывается хитро замаскированным наглым взяточником. Юрский блестяще передает тонкий и изящный юмор Мопассана, неторопливый темп развития страсти г-на Сакремана, которая не пылает, а тлеет, медленно испепеляя своего носителя. В ином интонационном и пластическом ключе выражает он чеховское удивление перед нелепым миром мещанской пошлости. Вместе с Зощенко гневно возмущается лицемерием и наглостью воришки-весовщика.

Но что значат эти маленькие человечки рядом с монументальной фигурой самого Наполеона Бонапарта, пусть еще только 27-летнего генерала, центрального героя пьесы Шоу. Что значат их мелкие страстишки в сравнении с его всепоглощающей, всесокрушающей жаждой власти, славы, мирового господства. Как же Юрский, являясь не только режиссером, но и исполнителем главной роли в спектакле, трактует и играет генерала Бонапарта?

Юрского, художника интеллектуального склада, не могли не привлечь драмы идей великого мудреца, в которых развиваются, сталкиваются, взрываются с фейерверочным блеском острые и парадоксальные мысли Шоу, освещающие новым неожиданным светом прошлое и настоящее. Очевидно, «Избранника судьбы» можно сыграть как разговорную драму, статично, сосредоточив все внимание зрителей на игре идей. Это будет по-своему привлекательно, хотя временами, наверное, скучновато. А ведь эстрада не терпит ни скуки, ни глубокомысленной серьезности. И Юрский переводит пьесу Шоу на язык действия, разговорная драма-диспут превращается им в драму-поединок.

В спектакле Юрского герои Шоу живут полнокровной жизнью, они действуют, борются, преследуя свои затаенные и явные цели. Они живут в напряженном, тревожном ритме, который задает действию написанная специально для этого спектакля музыка Семена Розенцвейга. Она становится его полноправным действующим лицом. Музыка эта в меру эстрадна и в то же время достаточно серьезна для Шоу. Композитор выступает здесь истинным единомышленником режиссера. А Юрский делает весьма смелый шаг, он вводит в спектакль обращенные прямо к зрителям песни-сонги, и этот откровенно публицистический брехтовский прием оказывается удивительно органичен Шоу, придавая ему особенно современное звучание.

Современный взгляд заставил Юрского несколько видоизменить стилевой ключ пьесы, что закономерно повлекло за собой и переосмысление ее идейной направленности. Спокойную мудрую иронию Шоу Юрский переводит в план гневного беспощадного сарказма. Если сквозь иронию Шоу местами проступает невольное любование целеустремленной силой своего героя, то Юрский окончательно дегероизирует Наполеона, срывая с него флер исключительности и низводя его с романтического пьедестала. Перед нами не «избранник судьбы», артист заключает это определение в кавычки, а человек, лишенный чести, веры, совести, патриотизма и прочих общепринятых человеческих идеалов. Для достижения своих целей он готов на все —на любую низость, подлость, предательство. Кровь людей, жизнь своих солдат он не ценит ни во что.

Прежде мне казалось, что Юрскому — актеру «исповедальной» манеры — не дано играть отрицательных персонажей, что он обязательно должен симпатизировать, сочувствовать своему герою. Наполеона Юрский играет иначе, жестко, зло. Не сливаясь до конца с образом, он разоблачает и судит фанатика, грубо и слепо идущего к намеченной цели. При том Наполеон Юрского, как это подчеркнул и Шоу, обладая недюжинным драматическим талантом, играет как заправский актер. Бонапарт играет то великого полководца, то галантного кавалера, то преданного слугу отечества, то доброго малого… Но время от времени из-за множества этих масок и поз выглядывает истинное лицо генерала — грубоватого, непреклонного, бессердечного. Исключив из спектакля даже намек на любовную интригу между Бонапартом и неизвестной дамой, Юрский тем самым лишает своего «героя» последней «утепляющей» краски, замутняющей, по его мнению, главное. Тонкая издевка артиста ощущается в том, как Бонапарт старательно принимает соответственную позу, прежде чем обратиться с речью к солдатам, или в его лицемерных разглагольствованиях о том, что он-де выигрывает битвы не для себя, а для своей родины, для человечества.

Но острее всего подлинное лицо будущего императора раскрывается в сонгах о страхе, который ведет людей в бой, и о ненасытном бесе тщеславия, несущем в одной руке корону, а в другой весло галерного раба. Создания Юрского при всей своей запоминающейся характерности всегда несут в себе философское обобщение. В «Избраннике судьбы» это обобщение поднимается до символа, определяя решение не только образа Бонапарта, но и всего спектакля.

Наполеон говорит в пьесе, что на свете существуют три разряда людей: низшие, средние и высшие. Низшие и высшие сходны в том, что у них нет ни предрассудков, ни моральных устоев, Ни те, ни другие ему не страшны — одни сделают из него кумира, другие уступят его воле. Эти две категории людей олицетворяют в спектакле хозяин харчевни, где остановился Наполеон, Джузеппе и поручик французской армии дворянин. По-южному подвижного и оживленного Джузеппе выразительно играет Михаил Данилов, отчетливо раскрывающий его стремление быть богатым и сытым, не слишком себя утруждая и ничем не рискуя. И того, кто обеспечит ему это, он готов объявить императором не только Европы, ко и всего мира.

Одаренный комедийный актер Игорь Окрепилов, дебютирующий в этом спектакле, блестяще передает аристократическую самовлюбленность и самолюбование поручика, его поистине хлестаков- ское легкомыслие и порхание по жизни. Мягкая манера исполнения и сочность красок, которыми написана эта колоритная фигура, создают необходимый контраст четкой графической обрисовке образа Наполеона. Так Юрский режиссерски оркеструет свой спектакль.

Но пришло время сказать и о глазном антагонисте, вернее антагонистке, Наполеона в этом спектакле—о неизвестной даме, отважившейся вступить в поединок с прославленным генералом. Наталья Тенякова в этой роли кажется сошедшей прямо с ремарки Шоу — она очень женственна, все з ней тонко, изысканно и самобытно. Она держится уверенно, а ее жесты и движения даже в минуты сильного волнения пластичны и грациозны. Остротой ума, силой воли, находчивостью героиня Тенякоеой — достойный противник Бонапарта. Она вполне оправдывает его характеристику среднего разряда людей: «Кто действительно опасен, так это средние люди: у тех есть знания и цель, Но и у них есть слабое место. Они полны предрассудков: связаны по рукам и по ногам своей моралью и правилами приличия».

Но, столкнувшись с Бонапартом, дама прибегает к помощи его же собственного оружия — хитрости, лести, предательства. Только делает она все это не для себя, а во имя спасения чести своей подруги — жены Наполеона. Однако окончательной победы дама добивается не беспринципностью, а человечностью. Она не способна равнодушно, как это делает Наполеон, перешагнуть через судьбу обманутого ею поручика,—и спасает его… В этом один из главных парадоксов пьесы Шоу.

В исполнении Теняковой есть тот налет загадочной таинственности, которого требует эта роль. Ее диалоги с Юрским — Наполеоном напоминают поединки на шпагах с ловкими обманными движениями и грозными неожиданными уколами. Но особенно восхитительна Тенякова, когда ее героиня переодевается в мужское платье, изображая юного офицера. И все же — это пожелание скорее режиссеру, чем актрисе — хотелось бы, чтобы образ дамы звучал в спектакле более масштабно и обобщенно. Режиссеру, конечно, виднее, но, может быть, дама, как и другие персонажи, должна была иметь свой сонг. Ведь она тоже не только реальная фигура, но и олицетворение Добра, Человечности, Совести.

Истоки художественной культуры этого спектакля, умения создать «условия игры» в соответствии с духом автора и духом времени следует искать в традициях Ленинградского Большого драматического театра имени М. Горького, в традициях замечательного режиссера Г.А. Товстоногова, впитанных в себя Юрским. Его, по существу, первая большая режиссерская работа отличается зрелостью мысли и формы. Его глубокие раздумья о грубой беспринципной силе, воздвигающей пирамиду своей власти из трупов людей, о том, что добро в борьбе с этой силой должно быть активным, решительным и воинственным, — остро современны. Они закономерно перекликаются с поисками многих советских художников.

Динамичность, зрелищность, музыкальность, точно найденная мера условности и обобщенности, чему способствуют превосходные костюмы художницы Марии Азизян, прямое обращение в зрительный зал и определенная дистанция между исполнителями и образами — все это придает спектаклю «Избранник судьбы» «концертный» характер и дает ему полное право идти на эстраде, обогащая и развивая советское эстрадное искусство.

---

ЗРИТЕЛЬСКАЯ ПРЕМИЯ «ЗВЕЗДА ТЕАТРАЛА» НАЗВАЛА ЛАУРЕАТОВ

ЗВЕЗДА ТЕАТРАЛА

6 ДЕКАБРЯ 2022 09:00

5 декабря в Театре Вахтангова состоялась XV торжественная церемония вручения зрительской премии «Звезда Театрала». Имена лауреатов в почетной номинации «Легенда сцены» были известны заранее: за честь, достоинство и многолетнее служение искусству награды удостоились Наталья Тенякова, Александр Филиппенко и Александр Калягин.

Первой из лауреатов «Звезды Театрала» на сцену вышла Наталья Тенякова.

«Легенда – это, конечно, очень красиво, – сказала она. – Не только слово, но и понятие. Но что, действительно, значит «легенда»? Мы еще были молодыми, еще жили в Ленинграде, Юрский сделал спектакль по пьесе Бернарда Шоу «Избранник судьбы» про молодого Наполеона, и легендарный директор Дома актера в Москве Александр Моисеевич Эскин пригласил нас это сыграть. Буквально за полминуты до начала он вбегает в кулису, ставит стульчик и сажает пожилую даму, хрупкую, с прямой спиной. Говорит ей: «Удобно?». И: «Наташа, извини» (а мне в тесноте переодеваться – я то женщина, то офицер). Ну, сыграли. Перед поездом прощаемся в кабинете у Эскина: «Как думаешь, кто это сидел? – Кто? – Алиса Коонен». У меня приросли ноги к полу, я говорю: «Александр Моисеевич, какое счастье, что вы мне это сказали сейчас. Если перед началом, я бы не вышла на сцену. Не смогла бы. – Ну, я потому и не сказал».

Я не видела Алису Коонен на сцене. Никто из тогдашних зрителей и театральных людей тоже не видел ее. Их с Таировым Камерный театр убили в 1927 году. Она не снималась в кино. Я знаю только историю. Я знаю только имя. Я видела только фотографии. Всё. Но я знаю, что это – легенда. Вот дожить бы до настоящего легендарного имени – это не всем удается».

Источник:

https://teatral-online.ru/news/32620/