Полторы комнаты или Сентиментальное путешествие на Родину

Режиссер А. Хржановский

Сергей Юрский в роли Aлeкcaндpа Ивaнoвича Бродского.

2005 Н.Аловерт. На съемках «Полутора комнат»

Екатерина Барабаш. Из статьи  По волнам его памяти. Независимая Газета 19.01.2009

Свой фильм Хржановский посвятил памяти всех родителей. Родители Бродского – главные герои этой ленты, их глазами мы видим сначала мальчика Йосю, потом его же – студента, потом его же – нобелевского лауреата, вместе с ними слышим его голос в телефонной трубке. «Что ты там ешь, в этой Америке?» – обеспокоенно кричит в трубку мать (Алиса Фрейндлих), пытаясь одновременно услышать далекий голос ребенка и дать послушать отцу (Сергей Юрский). «Только что ел омаров», – докладывает сын. «Шура, мальчик там голодает – ты слышишь, он есть какую-то гадость!» Типичная еврейская мамаша из анекдотов. С этим немножко перебор – родители Бродского на экране очень трогательные, но порой излишне карикатурные. Притянув к себе все пространство фильма и все внимание зрителя, Фрейндлих и Юрский иногда увлекаются – и тогда испытываешь что-то вроде смущения или беспокойства, словно переласкали их, что ли, переборщили с нежностью, она то и дело неловкая какая-то получается, не совсем настоящая, киношная. 

А потом понимаешь, что авторы фильма мастерски от всех этих претензий отгородились – дескать, мы снимали фильм всего лишь по лирическим эссе, по воспоминаниям, которые разве можно воссоздать зримо?

Наталья Скороход. Призраки дома Мурузи. Петербургский театральный журнал, №2, 2009

Алиса Фрейндлих и Сергей Юрский играют родителей Бродского. В реальной жизни натурального Иосифа Александровича его мама и папа едва ли занимали столь высокие посты. Но жизнь поэта мифологизируется на наших глазах, и вот — можем друг друга поздравить — вчера был создан еще один миф. Теперь, проходя мимо дома Мурузи, всякий раз отгоняешь от себя мысль, что где-то в недрах дома есть заветная комната и там у стола, напротив телевизора, сидят они. Женщина с измученными руками и смеющимся лицом и ее муж — морской офицер, исполненный внутреннего благородства, смешанного со вселенской растерянностью… 

Я не знаю, был ли в этом какой-то специальный замысел Андрея Хржановского или это получилось случайно, но именно в родителях Бродского, а не в его анимационных видениях, девушках или образах города живет элемент высокой поэзии. Конечно, трудно удержаться от мелодраматизма, когда у тебя получается история о том, как плохая страна разъединила хорошего Иосифа с его горячо любимыми мамой и папой, но Фрейндлих и Юрский своей интеллектуальной игрой отвергают всякий мелодраматизм. Сцена, где мертвые родители принимают у себя в гостях взрослого сына, мягко объясняя ему, что он тоже уже умер, вызывает не слезы — горький смех самого высокого образца. Смех над собой, своей слепотой, своей участью, над человеком вообще, будь он нобелевский лауреат или советский пенсионер. Очень сильная сцена.

И еще. Алиса Фрейндлих и Сергей Юрский играют пару. Здесь даже не любовь, не судьба, а что-то большее, спаянность, слитность, которая единственная может сделать существование — жизнью. На этом фоне — вопиет одиночество их сына, великого поэта. Опять-таки не знаю, в плюс это замыслу или в минус. Ясно одно. Фрейндлих и Юрский играют маму и папу Бродского на грани гениальности.