СЕКРЕТ
(основной инстинкт)
Я думаю, процентов восемьдесят! Да, не меньше! Процентов восемьдесят великой русской литературы вертится вокруг рюмки водки. И всех видов пьянства, похмелья, застолья, алкоголизма, белой горячки, ста граммов, рюмочки, стопочки, бокала, фужера, стакана, рога, фляжки, кружки, бутылки, полбутылки, ящика, вагона, цистерны, ну по маленькой, по первой, по второй, по третьей, ну по последней, и чтоб не в последний раз, за вас, за нас, за тех, кто здесь, за тех, кого нет, за тех, кто ушёл, за тех, кто пришёл, за всех, за всё, за то, что было, за то, что будет, за то, чего не было и быть-то не могло… и не должно.
И восемьдесят процентов всех разговоров: выпил, запил, пропил, перепил, завязал, развязал, налили, разлили, посидели, погудели, смешал, добавил, залакировал, рванул, хватил, принял, помер, зарыли, накрыли, налили, выпил, запил, пропил… и опять всё сначала.
Внесу и я свою скромную лепту. Ну не бороться же в самом деле!? Не проповедовать же уныло, что актёрская профессия — как профессия лётчика — не терпит ну ни грамма, потому что точность большая требуется. Кто услышит, кто поверит?.. Старики знали секрет равновесия… Эва, куда хватил! Старики! Во всех делах, во всех местах знали старики секреты. Да где они, старики?! Нету их. … А я ещё помню…
Жаркий майский день на Карельском перешейке. Редко такая жара тут бывает, редко так густо пахнет сосной. По длинной улице дачного посёлка медленно движемся к станции. Разморило. Не только от жары — от вчерашнего позднего застолья в гостях, от спанья на неудобном чужом диване, от позднего вставанья, от плохого умыванья. Надо собрать себя — уже третий час пополудни. Идём к станции.
Меня окликают. Звучный актёрский басок, уютная пузатая фигура — старый актёр К. Из нашего театра. Он давно на пенсии, но теперь вот опять призвали — играет. Вместе работаем.
— О-о-о!
— О-о-о!
— А-а!
— А-а!
— А я и не знал, что вы тут…
— А вы-то каким ветром?
— Прошу, прошу! Не минуйте. И даму вашу прошу.
— Это не моя дама, это жена вашего соседа.
— Тем более, тем более. Прошу!
Стол на веранде соблазнителен донельзя. Теперь такие столы не накрывают — не получается. Секрет утерян. Богаче — можно, а соблазнительней нельзя. Вкуса не хватает.
— Свекольник! Свекольник обязательно! Ну а перед свекольником даже самый бедный чиновник выпивал рюмочку. Не так ли?
Так, так. Знакомая фраза. Отец мой всегда так говорил — даже самый бедный чиновник… и перед закуской, и перед первым, и перед вторым…
— И перед, и после… а как же… мы с вашим отцом люди одного поколения. Я ведь знал его. Вот за это и выпьем!
— Ах, благодарю, всей душой с вами, но… не могу.
— Ба-а-а! Понимаю… Больны? Что с вами?
— Да нет, нет — я здоров. А только… спектакль.
— Ну-с?
— Нам ведь с вами играть сегодня. И в стихах. (В “Горе от ума” мы оба в это время играли — он Фамусова, я Чацкого.)
— Ну-с?
— Я не могу… водку… перед спектаклем.
— А-а… понимаю. И уважаю! Никогда не принуждаю и в соблазн не ввожу. Если человек непьющий — его святое право. Хотя, по правде сказать, настоящей близости с такими как-то не получается. Больно строги. И к себе, и к другим. На театре этак трудно. Но, впрочем, всякий сам решает. Если уж трезвенник, то…
— Да нет же! Я пью, я нормальный… я как все.
— Ну так — ваше здоровье!
— О Господи… да я перед спектаклем не пью.
— А вообще-то пьёте?
— Пью.
— Фф-у-у! Гора с плеч. А перед спектаклем, значит, ни рюмочки?
— Ни одной.
(Пауза.)
— А когда же вы пьёте? Вы, насколько я знаю, играете раз по 25-28 в месяц. Почти каждый день. Стало быть?
— Ну… стало быть… вечером, после спектакля.
(Пауза.)
Пауз вообще становилось всё больше. Мы как-то переставали понимать друг друга.
— Вечером?.. Это пока разгримируешься, пока до дому доберёшься…
-Да-а… а что поделаешь?
(Пауза.)
— Так вы, стало быть, пьяным спать ложитесь? Не-ги-ги-е-нич-но!
Да, знали старики секреты.
ПРАЗДНИЧНЫЙ ВЕЧЕР
Поэма застойного времени
Валентин Иваныч Прухо Получил однажды в ухо. Дело было возле дома. И кругом полно знакомых, И при этом Вале Прухо Очень сильно дали в ухо. Мы не выпили ни капли, Мы ещё и не разлили, Мы в тот день на пьянку напле¬ вали и с утра не пили. Это день открытья съезда Профсоюза Тяжмашстроя. Мы стояли у подъезда - Прухо, Бурцев, я - нас трое. Подходил Бобцов с собакой, Подходил Петрович с внуком, Внук потом почапал с бабкой, А Петрович в дом - за луком. Бурцев открывал, а Прухо Резал плавленый на дольки. Вдруг глядим - бежит старуха, Вроде мать Орлова Кольки. В направленье Дома быта Жмёт старуха с магазина. А дорога вся разрыта, И валяется резина. Бурцев крикнул: “Спохватилась! Не споткнись, уже налито!” Та за шину зацепилась И откинула копыта. Ну, мы, ясно, все заржали (но по-доброму, без злобы). Тут с ведром старик Гужалин Вышел, вынесть мусор чтобы. Прёт по кочкам, рот разиня. Я кричу: “Очки протри-то!” Тот споткнулся об резину, Шмяк! - и в сторону копыта. Приподнялся кверху задом, Зад в грязи... и матерится. Мы смеялись до упаду (водка аж могла пролиться). Тут Петрович тащит лук, А в другой руке кастрюля. Сзади кандидат наук - Ихняя невестка Юля. Луком машет, как кадилом. Кандидат орёт: “Подлец! Не для вас я холодила Двое суток холодец!” Прухо крикнул: “Студню хоцца! Без закуски пить не буду!” А Петрович всё несётся, Руку вытянув с посудой. Прухо крикнул: “Жми галопом! Гля, она тебя добудет!” Ну а та, как антилопа, Скачет, тянется к посуде. “Я, папаша, спал с лица! Брюхо сводит голодуха! Кинь, Петрович, холодца! Помираю!” - шутит Прухо. Прухо шутит: “Правда наша! Глянь, учёная, здесь люди! Он же мужнин твой папаша!” Юлька в рёв: “Отдайте студень!” Прухо крикнул: “Ты б разулся! Кандидат, лишу веснушек!” Тут Петрович долбанулся Об резину - и с катушек. Кандидат наук с налёта Спотыкается об батю, Вверх взлетает самолётом, И - в канаве, как в кровати. Бурцев так заржал, что рухнул - Лбом об столб прямой наводкой. Валентин Иваныч Прухо Уронил бутылку с водкой. Ну, доржались! - вот отместка! В это время подходила Кандидат наук, невестка, Зубы, как у крокодила. Нынче праздник, а не будни. Влоск была одета Юлька - Кофта настежь, морда в студне, А в руке блестит кастрюлька. Но не с правой, где посуда, Вале Прухо (с силой пушки) Со словами “На, паскуда!” - С левой - жжах! - по черепушке. Это был эффект громадный! Смирно, гвардии старшины! Прухо стартовал с парадной, Приземлился возле шины. Юлька в дом прямой походкой, Кинув Прухе: “Ну, покеда!” Вот стою я в луже водки, Намокают полукеды. “Шайбу!” - крикнули с окошка. Вечерело помаленьку. Издали неслась гармошка, Там играли летку-еньку. Мы Петровича собрали. Наскребли - и взяли пива. Побалдели... трали-вали... В общем, кончилось красиво. Ну, на Прухе эта малость Зажила, как на скоте, А невестка, оказалось, Занималась карате. 30 декабря 1982 г., Внуково
ПЕРЕМЕНЫ
Был даден Додин Был силен Силин Был моден Модин Дороден Родин Был волен Волин Был славен Славин Был ясен Ясин Прекрасен Красин Но разен Разин Но смутен Мутин Но спорен Сорин Покорен Корин Хоть нежен Нежин Хоть важен Вежин Обслужен Лужин Печален Чалин Стал жирен Жирин Стал тучен Тучин Стал страшен Страшин Огромен Громин Стал грозен Розин Стал смраден Радин Стал грешен Гришин Позорен Зорин Был спрошен Прошин Был предан Продан Засужен Лужин Раскрошен Крошин Повержен Вержин Задержан Держин Замучен Мучин Посажен Сажин... Продолжайте сами по материалам жизни, этот ритм от вас уже не отвяжется.
В РИТМЕ РУЗСКОГО ВАЛЬСА
Это началось, когда дочке Даше было четыре года, а потом превратилось в традицию. Перед Новым годом сочинялись гадания, колядки и песня — предсказание на будущий год. Даша исполняла роль Судьбы и вытаскивала бумажки с гаданиями из шляпы, а потом вместе со мной исполняла запев новогодней песни. Припев все подхватывали хором. Встречали праздник обычно в одной и той же компании. Несколько лет подряд выезжали за город — в актёрский Дом творчества в Рузе. Весело катались на лыжах. Весело готовили еду, весело накрывали стол. А потом старались веселиться до утра. Но веселью мешали два обстоятельства — вечный излишек водки и всё-таки… печальный, тоскливый фон нашей жизни.
Наступающий 86-й год был годом Тигра, и ещё ожидалось сближение с кометой Галлея. Об этом много писали и много говорили.
РУЗСКИЙ ВАЛЬС
(сперва долго ум-па-па, ум-па-па...) А то, что порою накатит слеза, А то, что частенько тоскуем, частенько болеем, Всё это, ребята, поверьте мне, только из-за Кометы Галлея. Ржавеет оружие нашей души, Но всё же оно не совсем ещё ржаво. Садись, помолчи, никуда не спеши. Привычный набор - вальс, коньяк, Окуджава. Не дать сантиментам прорваться в сегодняшний день. Не время гитарной тоски и коньячного духа. Ведь ныне так ловко, так длинно наводится тень на плетень, Что слушаешь жадно, а после спокойно, а после вполуха. А то, что порою накатит слеза, А то, что живёшь, ощущая себя то обманщиком, то дуралеем, Всё это, ребята, поверьте мне, только из-за Кометы Галлея. Она нам приветливо машет хвостом. Она уже близко - всего сто один миллион километров. Она-то и портит нам жизнь. Но под песнь новогоднего ветра Мы всё-таки выпьем - не думать, не думать о том, что потом. БЫКА не ругай - он не плох был, клянусь! - не греши. Но вот он уходит. Давай же с надеждою встретимся с ТИГРОМ. Наверное знаю - весь год будут хитрые игры. Лишь в самом конце - в листопад - проясненье души. А если порою накатит слеза, А если мы вдруг затоскуем и вдруг... постареем, Всё это, ребята, поверьте мне, только из-за Кометы Галлея.
Через 10 лет пелось иначе.
Песня на 1995 г.
РУССКАЯ КАДРИЛЬ
Чего желали, всё сбылось, О чём мечтали - всё случилось. Ну, что ещё, скажи на милость? И руки врозь, и всё, хоть брось. Кому успех, кому разор, Кому высокая награда. Кому вода, кому ликёр, Кому вино из винограда. Стоим на крае полыньи. Куда девалася дорога? Ну, подождём ещё немного - Вот наступает год Свиньи. Кому гульба, кому борьба, Кому покой, кому тревога. Кому медаль, кому печаль, Кому далёкая дорога. На всех не хватит никогда Ни славы, ни благополучья. Но каждый всё же в дар получит Свои прошедшие года. Кому любовь, кому отказ, Кому любви уже не надо. Кому Москва, кому Кавказ, Кому далёкая Канада.
Иногда на Новый год вытаскивали и такое.
Как говорил писатель Фриш, У каждой жизни есть свой шифр. Поэтому возьми свой шарф И обмакни в говяжий фарш. Потом откушай рыбу фиш И смело пей на брудершафт. Пуская волна стучит о шельф - Всё остальное просто фальшь. *** Чёрт за дверью сторожит - К правде двери узкие. Вам, голубчик, путь лежит В Новые и в Русские! *** Раскуйся! Плюнь на все запреты! Пей водку каждый вечер ты - Со своего автопортрета Сотри случайные черты! *** Как говорил старик Вольтер - Пускайтесь смело в адюльтер. Как сообщил нам Беранже - Довольно киснуть в парандже. Как говорил старик Платон, Гадать - полнейший моветон. Пройдёт зима, настанет лето, Долой парад авторитетов! *** Кого в Гонконг уносит “Боинг”, Кого троллейбус мчит в Фили. он тот здоров, а этот болен, У этих студень пересолен, У тех сгорели корабли. Всё есть, как есть! - Но лишь до срока! Жди перемен в своей судьбе! Был чист - узнаешь власть порока! Был тих - услышишь голос рока! Покой суть бой! И А суть Б!
Сергей Юрский 