Эжен Ионеско в русской версии Сергея Юрского. Санкт-Петербург, Издательство Фонда русской поэзии. 2001
Главный редактор Николай Якимчук. Редакция: Наталья Гонохова, Ираида Корб. Дизайн: Любовь Стогова.
ПРЕДИСЛОВИЕ К ОЧЕНЬ ВОЛЬНЫМ ПЕРЕВОДАМ ИЗ ЗАМЕЧАТЕЛЬНОГО АВТОРА Э. ИОНЕСКО
ГЕОГРАФИЯ
Дело было в г. Париже в 1966 г. в месяце мае. Я был там с театром на гастролях 7 дней. За дальней границей был впервые. Я обалдел. Я слышал, что появился какой-то совершенно новый Театр, где пьесы «не как раньше» и играют «не как положено». Я был молод и в свободный вечер пошел искать этот театр. Я жутко боялся, что не будет билетов или что билеты буду слишком дорогими. Театр я нашел. «La Huchette» оказался сарайчиком без всякого вестибюля или даже прихожей, с залом мест на шестьдесят и крошечной сценой. Билеты были по доступной цене и зал был полон только наполовину. Играли две пьесы Эжена Ионеско «Лысая певица» и «Урок», и все заранее друг другу объясняли, что это «театр абсурда». И еще объясняли, что этот спектакль идет уже ТРИ ТЫСЯЧИ РАЗ ПОДРЯД, т. е. более десяти лет каждый вечер. Ударили палкой в пол, и погас свет.
ИСТОРИЯ
Артисты говорили очень быстро, и я почти ничего не понимал. Но то, что понимал, нравилось мне необыкновенно. Это было очень смешно. Я пы тался смеяться, но я был единственным, кто смеялся из тридцати зрителей. На меня поглядывали с недоумением и соседи, и артисты со сцены. Я смутился и заткнулся. Играли (по-моему) плохо — просто тарабанили текст. Но можно посочувствовать — три тысячи раз подряд. В конце чуть-чуть похлопали, артисты быстро поклонились, и все побежали в парижский май, ловить ускользающий вечер.
Была встреча нашего театра с французскими актерами. Один из них сказал: «Я играл в пьесах Ионеско». Я впился в него и спросил: «Ну, как вам это?» Он сказал: «Ужасно. Публика ничего не понимает, и я ничего не понимаю. Но почему-то ходят и смотрят».
Мы играли «Идиота» в постановке Товстоногова со Смоктуновским в роли князя Мышкина. Я играл Фердыщенко. Спектакли шли в «Одеоне». В конце гастролей Жан-Луи Барро устроил большой прием. По фойе ходили иностранные люди с бокалами шампанского. Мне сказали — вон, вон Ионеско. Я вытянул шею, но драматурга перекрыла какая-то дама в тюрбане.
ИСТОРИЯ С ГЕОГРАФИЕЙ
Мне подарили книгу пьес Ионеско. По-французски. Читать было легко. Как первые страницы грамматики. Казалось, что автор сам нетверд еще в языке. Оказалось, что он изначально румын. Я почувствовал нечто родственное — восточноевропейское. Пьеса «Стулья» меня потрясла. Это было про каждого человека. И про меня тоже. И это было удивительное и трогательное отношение к театру. Его попросили написать что- нибудь, но сказали: денег на декорации нет, актеров мало — платить нечем, буфета нет, антракта делать нельзя. Ионеско сказал: «Ну, стулья у вас есть?» — «Есть». — «Ладно, я вам напишу пьесу «Стулья» в одном действии для двух с половиной актеров». И написал пьесу (по-моему) гениальную.
Я перевел «Лысую певицу» и «Стулья» на русский. Я хотел, чтобы зрители обязательно ПОНИМАЛИ текст и догадывались, что АБСУРД это печальные и смешные НЕСОВПАДЕНИЯ, столь нам знакомые, а не «не пойми что». Поэтому кое- где я подставлял русские несовпадения вместо далеких от нас западных.
Ионеско критиковал Советский Союз. Советский Союз записал его в антисоветчики и запретил произносить его имя. Я не настаивал. Мои переводы пролежали 25 лет.
В 1994 году я поставил и сыграл «Стулья» в театре «Школа Современной пьесы» в Москве. Для женской роли я нашел идеальную исполнительницу. Это была Наталья Тенякова. За эту роль она даже получила «Золотую маску».
А на новой сцене МХАТа имени Чехова в 1995 году мы сыграли по-французски еще одну пьесу Ионеско «Король умирает». Состав актеров был классный — Ольга Яковлева, Дарья Михайлова, Тамара Котикова, Виталий Коняев, Максим Суханов. Я играл Короля Беранже. Режиссер — француз Патрик Роллен. Повторяю — трехчасовой спектакль на сцене МХАТа играли по-французски!
АБСУРД
С абсурдом заведешься, на абсурд и нарвешься. «Король умирает» мы играли (по-французски) в Твери и в Краснодаре. Мы поехали на международный фестиваль Ионеско в Кишинев, и я за Беранже получил первый приз. Но мы никогда не показали это ни во Франции, ни в Бельгии, ни в Канаде. Почему? Абсурд.
«Стулья» прошли более 170 раз по всей России, и в Прибалтике, в США, Англии, Германии. Но никогда на родине автора. Почему? Абсурд. Спектакль идет восьмой год. Он считается сложным для восприятия, что называется «не для широкой публики». Но зал всегда полон. И это не 60 человек, а 400. А на гастролях случалось нам играть и в тысячных, и даже полуторатысячных залах. Почему ходят люди? Асбурд.
Николай Якимчук, сам пишущий в стиле абсурда, решил издать мои переводы. Что движет им? Что движет мною, пишущим эти строки? Трудно объяснить. Точно, что не тщеславие. Точно, что не выгода. Ни того, ни другого здесь в помине нет. Странная тяга, привязывающая к этому бесконечно печальному шутнику, так боявшемуся смерти и так дразнившему ее.
Спасибо за внимание
18 августа 2001 г.
Сергей Юрский
Сергей Юрский 