Иосиф Бродский в Нью-Йорке. Начало 1990х. Фото Нины Аловерт.

На этой странице:

ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА ЮРСКОГО С БРОДСКИМ

Генриетта Яновская вспоминает в 2019 году в интервью Натале Казимировской

Генриетта Яновская: С Бродским мы общались довольно тесно. Наши пути часто пересекались. Мы могли случайно встретиться на Невском, у «Сайгона», он приходил на мой день рождения. Он был одним из нас, частью нашего питерского варева. Конечно, мы восхищались его стихами, нас поражало, как ему удается угадать и точно сформулировать в стихах вещи, которые нас волновали. Стихи его были сложными, я даже не пыталась учить их наизусть. Лишь много позднее обнаружилось, что они целыми строфами врезались в память и оставались в ней на долгие годы.  

Юрский, конечно, при всей его внешней близости и простоте, был для нас совсем другой фигурой, отстоящей, парящей над нами. Кумир? Любимец? Властитель дум? Кажется, ни одно самое пафосное определение не было бы преувеличением. 

Мы задумали их познакомить, прекрасно понимая ответственность и важность этой встречи. Договорились, что Сергей и Наташа Тенякова (они уже были женаты) зайдут к нам домой сразу после спектакля в БДТ, и к этому времени подойдёт к нам и Иосиф. Приготовили немудрящий ужин, сервировали его на крышке массивной тумбы для белья, которая заменяла нам стол, поправили ножки из кирпичей под матрасом, служившим нам и кроватью, и диваном, расставили привезённые из Литвы банкетки. Бродский пришёл первым. Он наотрез отказался ужинать, уселся на банкетке поодаль, у самой стены. Был скован и напряжён. Наконец появились Сергей и Наташа, После формального знакомства они, не скрывая, что голодны, без церемоний подсели к столу-тумбе, и мы начали наскоро ужинать. Бродский вновь отказался присоединиться, и лишь бросал на едоков острые взгляды: мол, сколько можно жевать, не пора ли приступить к тому, ради чего собрались?.. Приступили: Бродский начал читать. Зажатость и нервозность его сразу же исчезли. Стихи звучали замечательно.

Наталья Казимировская:А как Юрский реагировал на его чтение? 

ГЯ:Он слушал его с колоссальным интересом. С колоссальной осторожностью. С колоссальным уважением, Вероятно, какие-то из прочитанных в этот вечер стихов Юрскому уже были знакомы, но в авторском исполнении они прозвучали для него впервые. Мне хочется думать, что именно тогда у него возникли планы подготовить программу на стихи Бродского.  А надо сказать, что Бродский был далеко не в восторге от того, как актёры читают стихи вообще и его стихи в частности. Он посмотрел к тому времени в БДТ «Генриха IV» с Юрским в главной роли, и его просто взбесило, как в спектакле читают стихи. «Не надо так читать!»  

Вот так они познакомились.

И для меня было радостно, когда появилась стихотворение Бродского, посвящённое Юрскому. 

Я очень часто вспоминаю эту комнату длинную, где у одной стены сидит Бродский, а у другой стены – тут Наташа, тут Серёжа. 

Кама Гинкас — 2025 Программа «Наблюдатель»с Андреем Максимовым. Сергей Юрский:Присутствие

Кама Гинкас: В нашем доме, в нашей коммунальной квартире, в нашей тесной комнате, мы с Гетой познакомили Юрского с Бродским. Юрский, с которым мы перезнакомились… 

Андрей Максимов:

Это надо сакцентировать, что вы сейчас сказали. Вы сказали, что мы познакомили Юрского с Бродским. Я просто хочу, чтобы люди услышали, это же невероятно. И как они друг к другу? 

КГ:

Юрский в те времена, когда Бродский ещё был Бродский в определённом кругу —  его знали, но он был абсолютно непечатываем и так далее — Юрский позволял себе читать где-то в каких-то уральских городах его стихи. И ваот он услышал, что Бродский читает как-то иначе, и очень хотел послушать, а как же читает Бродский? Тогда не было никаких магнитофонных записей, ничего такого.

А он у нас дома по утрам приходил Бродский в 7 утра, будил нас и кричал свои стихи. Ну, мы сказали: давайте, Сергей Юрьевич, у вас спектакль БДТ кончается в 10 вечера -пол-одиннадцатого, приходите к нам, мы договоримся с Иосифом и познакомим. Иосиф вообще не любил театр, как многие поэты, но к Юрскому отношение было совсем другое, потому что, понимаете, конгениален Юрский Бродскому в своей области абсолютно, поэтому они очень хорошо услышали, несмотря на то, что там произошло.

Значит, Юрского надо было накормить после спектакля, Генриэтта Наумовна быстро накинула что-то такое, какую-то еду. Юрский ел, а Бродский ждал, когда же он начнет кричать свои стихи. А он кричал так, что в ленинградских дворах было слышно. Юрский закончил еду, извинился, естественно, это было очень интересно, он все понимал ситуацию, извинялся, влюбленно смотрел на Бродского, Бродский строго смотрел на то, что артист ест при нем. И, наконец, Бродский закричал свои стихи, длинные, длинные, потрясающе, все потрясающе.

Юрский слушал его просто влюбленно, влюбленно… А потом Юрский сказал: «Я, простите, читаю иначе». «Не надо иначе читать мои стихи!», — сказал Бродский. На этом, как бы, закончились взаимоотношения, как мне казалось. А потом выяснилось, что Бродский посвятил ему стихи, «Портрет трагедии», и они встречались уже в другие времена, и я помню, что они нашли друг друга, несомненно, это были абсолютно конгениальные люди.»

Сергей Юрский об Иосифе Бродском

 Из интервью Сергея Юрского Искусство  несовместимого. Игорь Шевелев. «Огонёк», 2000

СЮ: В 60-е годы у меня в руках оказалось несколько страничек со стихами Бродского, неизвестного мне тогда человека. Стихи писали все, но эти показались несовместимыми со всем, что было вокруг. Тем и понравились. Буквально через несколько дней меня позвали в гости на Гороховую улицу, буквально в пяти минутах ходьбы от нашего БДТ, повидаться с этим человеком, выпить сухого вина. Тогда мы и познакомились, и тогда Бродский читал свои стихи. Мне очень не понравилось, как он читал. Что я ему и высказал. Я сказал, что читать надо не так, что я в этом что-то понимаю, потому что читаю уже Пушкина и успешно, всем нравится. На что он сказал, что читать можно, как угодно. Только – не актеру. Актер вообще не должен читать стихи, потому что никогда в них ничего не понимает. Мы поспорили.

У каждого стихотворения своя история. «Муху» Юрский прочитал, когда впервые после долгого запрета выехал надолго в Японию ставить спектакль, и тут же найдя подборку Бродского в подаренном свежем номере «Континента». Пришлось выучить, чтобы не везти обратно антисоветское издание через границу. Другое пришло в больницу в Сестрорецк, где когда-то лежал поэт, а тогда сам Юрский. И так далее. Жизнь – это непрерывный диалог, в котором не всегда отдаем себе отчет. 

Потом была встреча с самим Бродским нового, 1995-го года в Женеве, в доме Симона Маркиша. Юрский приехал после концерта, на котором исполнял стихи Бродского – рядом с Пушкиным, с Хармсом, с Гоголем. Спросил, не интересно ли послушать, как звучат его стихи в сочетании с ними? Он уклонялся от прямого ответа, но на концерт, как и на все другие, не пришел. Говорил: «Я и так знаю, что ты артист хороший». – «Откуда?» – «Ну… Знаю… Я тебе лучше напишу об этом». В январе 96-го Бродский умер. А через полгода в Америке вышла книга с большим стихотворением-пьесой, посвященной Юрскому: «Театральное».

СЮ: Потом уже, гораздо позже мне прислали эту книгу — «Пейзаж с наводнением». Это стихотворение было, как ожог – хулиганский привет мне с того света. Без всяких объяснений. И еще где-то через год, постоянно возвращаясь к нему, мне захотелось на это стихотворение ответить. Потому что ни Иосиф, ни весь его круг ничего в театре не понимал. И мне захотелось так же хулигански ему ответить, — что же такое театральный мир с точки зрения человека, топчущего сцену уже пять десятков лет. И под тем же самым названием, с тем же самым словом, завершающим стихотворение, я написал ему ответ – на тот свет.

Беседа в КГБ (Глава «Опасные связи» из книги СЮ «Игра в жизнь»)

От составителя: В начале апреля 1974 года Сергея Юрского доставили на беседу в КГБ. Он не знал, что в те же дни начались обыски по Делу №15, в центре которого находилось первое собрание сочинений поэта, собранное Владимиром Марамзиным.

“А вот как вы к Иосифу Бродскому относитесь, Сергей Юрьевич?”

“Это большой талант. Даже громадный.”

“Да?”

“Да.”

“Думаете?”

(Ну тут я тверд, тут волноваться нечего. О вкусах не спорят.)

“А вы вот в концертах его читаете. Это литовано? Это проверку прошло?”

“Я никогда его в концертах не читал”.

“Да?”

“Да.”

“Полагаете?”

Нет, тут все чисто. Может быть, давно, может быть, один–два раза какое–нибудь одно стихотворение — на пробу, “на бис”… А вообще нет — в концертах действительно не читал. Дома в компании — да! Часто. В концертах — нет. Мало того — Аркадий Исаакович Райкин рассказал мне о замечательном цензоре, который сидит на Невском в Доме книги. Райкин задолго до премьеры несет ему свои новые номера. Тот читает, смеется и ставит “лит”. Райкин посоветовал мне с ним познакомиться . И я пошел.

Принес на рассмотрение маленькую пьеску Александра Володина “Приблизительно в сторону солнца” и подборку стихов Бродского. Цензор вычеркнул из пьесы Володина две фразы и спросил: “А что вы с ней собираетесь делать?”

“Мы собираемся ее играть с Теняковой на эстраде”.

“Она дочку, значит, будет играть? А вы этого обкомовского папашу? Думаете, будут смотреть?”

“Я думаю, будут. Автор–то замечательный.”

“Да, Александр Моисеевич — наша гордость. А что касается Бродского, он, я слышал, эмигрировал?”

“Он был вынужден уехать. Но, я думаю, он настоящий патриот и настоящий поэт.”

“Ну, конечно… Я ведь обязан рассматривать не человека как личность, а только его произведение: есть в нем, в произведении, что–нибудь вредное для советского народа или нет? Так ведь? Так вот, в этих стихах ничего такого нехорошего, вредного я не нахожу. Для вашего исполнения я их “литую”. Все.”

Смотрит на меня пристально и хитро улыбается . “Это хорошо, что вы теперь пришли, а не позже. А то я скоро, наверное, уйду отсюда. Меня Аркадий Исаакович зовет к себе завлитом. Мне здесь что–то тяжело стало.”

Вот такие бывали цензоры в самые цензурные времена!

Так что — залитовано!

“А что вы скажете об этом вот стихотворении?” — Следователь достает из стопки один листок и протягивает его мне.

Это был небольшой стишок о старухе, которая живет в маленькой комнате, где почти темно, потому что праздники и окно перекрыто снаружи портретом кого–то из членов Политбюро… или Сталина? Я сейчас плохо помню это стихотворение.

“Что скажете?”

“Это мне, прямо скажу, не очень нравится.”

“Да что там “не очень”! Это антисоветчина!”

“Не знаю… Я этого стихотворения никогда не видел. Но ведь Бродский вообще–то совершенно неполитичный поэт. Он выдающийся лирик. Вот послушайте…” — И я читаю (да, так было!), читаю следователю стихотворение Бродского “Шесть лет спустя” :

Так долго вместе прожили, что вновь
Второе января пришлось на вторник…

Читаю, а сам думаю: сейчас начнется про его процесс, про эмиграцию, длинный будет разговор. Что бы еще ему прочесть? “Новые стансы” , что ли? (А, кстати, этот, с окном, закрытым портретом, я использовал потом через много лет в фильме “Чернов/Chernov ” в сцене майского праздника.)

“А кого из друзей Бродского вы знаете?”

“Мы с ним были знакомы довольно поверхностно. Много общих знакомых, а друзей… нет друзей — нет.”

“Эткинд?”

(Вот оно! Ах, все–таки сюда, остальное было только прелюдией!)

Как пояснил в своих воспоминаниях один из обвиняемых по Делу №15, Михаил Хейфец, следователи считали, что Юрский читал его предисловие к этому собранию сочинений. Юрский этот текст не читал, но возможно, что подозрение в том, что читал и не дал нужных следствию показаний, положило начало запрету на его работу в кино, на радио и телевидении и упоминанию его имени в ленинградской прессе. Подробнее

Иосиф Бродский, Сергей Юрский и Михаил Барышников в Нью-Йорке. Фото Михаила Данилова

26 ноября 1989 года. Первый приезд Сергея Юрского в Нью-Йорк. После крещения сына Михаила Барышникова — Питера.

1995 Последняя встреча. Из главы «Теперь и навсегда. Симон Маркиш» в книге СЮ «Кого люблю, того здесь нет»

А вот еще чего не забыть никак. 13 января 1995 года. Старый Новый год. Женева. Улица Бови Лисбер, 3. На квартире у Симона собрались праздновать часов в одиннадцать. Пришел Иосиф Бродский. Был Жан-Филипп Жаккар, кто-то из учениц Симона и я. Бродский приехал после лекции. Я после концерта, где среди классиков читал стихи Иосифа. Водки было много. Закуски были хороши. Разговоры веселые. Чуток времени отдали и серьезному. Бродский читал свои переводы из древних авторов, которые он делал для театра. Собственно, это были скорее стилизации или даже просто собственные сочинения, навеянные духом и формой древних. Однако Бродский терпеть не мог выглядеть хоть в чем-нибудь дилетантом. Он опасался любого просчета, исторической неточности, несоблюдения канона. И тут Симон Маркиш был для него верховный арбитр. Было видно, как важно для него мнение Симона.

Прекрасная была ночь.

В 8 утра мы с Симой зашли в отель, где остановился Бродский, — попрощаться. Он улетал домой, в Нью-Йорк. Бессонная ночь сказалась. Лицо было серое, круги под глазами. Он пил крепчайший кофе и беспрерывно курил.

Обратно шли пешком. По мосту через Рону, вдоль берега Лёмана. Говорили об Иосифе. О том, что надо бы ему себя беречь. Надо бы…

1995 Шимон Маркиш, Иосиф Бродский, Сергей Юрский.

2000 Выступление Сергея Юрского на вечере «Иосиф Бродский: корни и побеги» в Берлине

ечер в Берлине, посвященный Иосифу Бродскому, был придуман, организован и поставлен Юрием Векслером, который попросил СЮ прочитать на нем в числе прочих произведений ИБ поэму «Пьяцца Маттеи». СЮ согласился на условии, что это будет не просто чтение, а разговор.

Читать дальше

2003 Эссе Сергея Юрского о «Пьяцца Маттеи» — Вдруг показалось… Глава из книги «Попытка думать» — М.Вагриус.

Иосиф Бродский завершил двухсотлетний этап русской культуры, эпоху, которую можно назвать Пушкинской. Это не то, чтобы доказано научно, это я так думаю, но, уж извините за нескромность, я в этом убежден. 

Мы познакомились в Ленинграде, в 60-е. Потом встречались еще — в Нью-Йорке, в Женеве. Наши товарищеские контакты никогда не уравнивали для меня гигантский масштаб его личности. Он был уникален в том смысле, что творческий потенциал его не иссякал и не знал спадов в течение всей жизни. 

Стихи Бродского учить наизусть трудно. А Пушкина легко. Я знаю: много учил того и другого. С Бродским, бывает, вообще в тупик встаешь — целая строфа, и хорошая строфа, и нравится, а ничего не понять. Как-то, вроде, и падежи не совпадают, и рода, и к чему глагол относится — непонятно. Думаешь — опечатка, наверное! Не то слово попало, и запятая не там. Пробуешь сам выправить. А оно не поддается! Тогда вопрос — а что же мне в нем, собственно, нравится? Ну, красиво, музыкально…. Рифмы интересные… Все? Вот я его уже двадцать раз прочел и только туманно понимаю, о чем речь. А зрителю каково будет? Он же сразу должен понимать, что я произношу. Можно, конечно, на авторитете выехать — дескать, это поэт серьезный, Нобелевский, сами понимаете, лауреат, да и я считаюсь, не к ночи будь сказано, артистом интеллектуальным. Так что, если чего непонятно — повышайте уровень культуры. Тянитесь! И знакомым особо не распространяйтесь, что ни фига не поняли. Вам же хуже будет. 

Можно так. Но лучше не надо. 

Это был эпиграф. 

Не раз говорил и повторю, потому что убежден — эпоха русской культуры, которую справедливо назвать ПУШКИНСКОЙ, длилась два века, сквозь войны, перевороты и революции. Несмотря ни на что сохранялся основной строй языка, сохранялась шкала моральных ценностей. И то и другое нарушалось, изламывалось, извращалось, но ОНО БЫЛО. Этот язык и эта шкала двести лет были точкой отсчета. Эта эпоха кончилась 6 июня 1999 года — в день двухсотлетия со дня рождения Александра Сергеевича. 

Примерно к этому сроку были опубликованы в России практически все стихи Иосифа Александровича Бродского, умершего в январе 96-го года. Стало совершенно ясно, что он, Бродский, завершил в поэзии эпоху, которую правильно называть ПУШКИНСКОЙ. Бродский сильно встряхнул русскую поэзию, и она сейчас на большой высоте (хотя современники не хотят это заметить). Бродский впитал, пережил и выразил момент крушения великой империи, где царил русский язык. Он открыл двери в новое пространство, куда, как Моисею в землю обетованную, самому ему вход был заказан. 

Но этот ОТКРЫВАЮЩИЙ ДВЕРИ сам принадлежал эпохе пушкинской. Он был последним его продолжателем. Он был пропитан Пушкиным. Сознательно или подсознательно на своем языке (языках!) конца XX века он отвечал ему. 

Я стал замечать это давно. Но недавно, работая над одним стихотворением Бродского 81-го года, я был ошеломлен обилием доказательств этого предположения. Мне показалось… 

Читать дальше

«Полторы комнаты». Сергей Юрский в роли отца Бродского.

Поэзия Иосифа Бродского в видеозаписях концертов Сергея Юрского:

Зимним вечером в Ялте  

Из школьной антологии (Э. Ларионова…)

  • 1994   запись в Останкино, использована в программе «Памяти Бродского» (1996) https://vimeo.com/1082706810.
  • 1999 «Пушкин и другие». Выступление Сергея Юрского на сцене Донецкого музыкально-драматического театр им. Артёма. https://vimeo.com/396347890
  • 2006 Встреча — концерт Сергея Юрского с филологическим факультетом Саратовского унивеситета в программе «Маркиза»  https://vimeo.com/399106678
  • 2009 Мастер-класс на 3ей летней театральной школе СТД https://vimeo.com/419411094
  • 2013 — благотворительный вечер «За вашу и нашу свободу» в Киноконцертном зале «Мир» https://vimeo.com/399462434
  • 2013 Dewar, Рига https://vimeo.com/404156769
  • 2014, 16 ноября «Жест». Концертный зал имени Чайковского https://vimeo.com/403315832
  • 2015. 2015. 1 февраля Концертный зал имени Чайковского «Знакомое — незнакомое» https://vimeo.com/409597135 

Муха

  • 1994 запись в Останкино, использована в программе «Памяти Бродского» (1996) https://vimeo.com/400070861 
  • 2015 Свободный концерт в лектории Прямая речь.https://vimeo.com/400820152

Одной поэтессе

  • 1992 Концерт в театре «Школа современной пьесы», запись использована в программе «Памяти Бродского» (1996) https://vimeo.com/1083195839. 
  • 1994 Концерт с В.Крайневым https://vimeo.com/399756618 
  • 2013 Благотворительный вечер «За вашу и нашу свободу» в Киноконцертном зале «Мир» https://vimeo.com/399462499
  • 2014, 16 ноября. «Жест». Концертный зал имени Чайковского https://vimeo.com/403315832

Остановка в пустыне (Так мало стало греков…) 

  • 1994 Концерт с В.Крайневым в Большом зале Московской консерватории. https://vimeo.com/399756618
  • 2013 благотворительный вечер «За вашу и нашу свободу» в Киноконцертном зале «Мир» https://vimeo.com/399110640
  • 2015, 1 марта «Петербург» Концертный зал имени Чайковского https://vimeo.com/404816335
  • 2016 Культурно-просветительский центр «Дубрава» имени протоиерея Александра Меня https://vimeo.com/399435383
  • 2017 Свободный концерт. Стихи и проза (для 1С-Рарус )  https://vimeo.com/399110031

От окраины к центру (Вот я вновь посетил…)

Подруга милая, кабак всё тот же…

  • 1994 Концерт с В.Крайневым в Большом зале Московской консерватории. https://vimeo.com/399756618

Подсвечник 

  • 1999 «Пушкин и другие». Выступление Сергея Юрского на сцене Донецкого музыкально-драматического театр им. Артёма. https://vimeo.com/396347890

Так долго вместе прожили (Семь лет)

Театральное