Климентий Минц.  Берегите комиков! Советский экран, 1961, No 10

На «фронте кинокомедии» пока еще неблагополучно. Фильмов в этом жанре создается чрезвычайно мало, а качество их продолжает вызывать тревогу, что подтверждается и итогами конкурс «Советского экрана», о котором мы сообщаем в этом номере журнала, многими статьями а газетах, и письмами читателей.

Комедия «Человек ниоткуда», созданная киностудией «Мосфильм». вызвала споры среди зрителей и критиков. Публикуя статью драматурга К. Минца, выступающего в защиту новой комедии, редакция открывает обсуждение этого фильма и проблемы кинокомедии вообще. К этим вопросам мы вернемся в последующих номерах.

Странно всё-таки складывается в последние годы судьба наших кинокомедий! Появившись на свет онинавлекают на себя уйму гневных рецензий, но долго не сходят потом с экрана и собирают десятки миллионов зрителей.

Это — факт ! И с ним надо считаться. Пренебрежение некоторых работников кинематографии к запросам широких зрительских масс приводит к умственному аристократизму, о котором еще Д. Писарев говорил, как о явлении опасном: «Что за искусство, которого произведениями могут наслаждаться только немногие специалисты?»

Надо критиковать тех мастеров, картины которых нравятся одиночкам, но не имеют успеха у миллионного зрителя. Когда Тургенев узнал, что его роман не понравился, он примчался из Парижа в Петербург, чтобы понять, что случилось — не отстал ли он от времени? Достоевский придумал восемнадцать планов за две недели, боясь, что его работа покажется скучной читателю! Прав был Алексей Толстой:            «Нужно иметь в себе непереставаемый ужас перед тем, чтобы наш читатель не заскучал».

Мы еще не располагаем сводками о прокате «Человека ниоткуда», но знаем о некоторых просмотрах, которые прошли в кинотеатре «Аврора» (Ленинград), в Ярославле, Вологде и Архангельске на народных кинофестивалях, во Дворце культуры комбината «Трехгорная мануфактура» и в других местах. Комедия была хорошо принята. Зритель много смеялся.

Вот несколько выдержек из стенограммы обсуждения фильма работниками «Трехгорки».

«Мне интересно было смотреть эту картину».

«Эта комедия не похожа на те, которые мы видели последние десять лет».

«Я хочу от своего имени поблагодарить режиссера за эту комедию»,

«Картина очень интересна тем, что необычна».

«Картина смешная. Это главная заслуга режиссера. Авторы хотели выразить идею человечности совершенно необычными для нас способами, иногда интересными, иногда, мне показалось, гиперболизированными».

“ЗАМЫСЛОВАТО, А ИНТЕРЕСНО!»

Как-то .в Лондоне Владимир Ильич Ленин в свободный вечер пошел с А. М. Горьким в маленький демократический театрик «мюзик-холл». Там он -заразительно смеялся, глядя на клоунов и эксцентриков. Потом Владимир Ильич говорил Горькому об «эксцентризме как особой форме театрального ‘искусства» и пояснял: «Тут есть какое-то сатирическое или скептическое отношение к общепринятому, или скептическое отношение к общепринятому, есть стремление вывернуть его наизнанку, немножко исказить, показать алогизм обычного. Замысловато, а — интересно!»

«Алогизм обычного»! Ленинская формулировка эксцентризма поразительно точна, и кто не ощущает ее глубины, тому недоступна эксцентрическая комедия.

Режиссер Э. Рязанов поставил такую комедию. Редкий случай для нашей кинематографии! Вспомним, что мы почти не развиваем такую жанровую разновидность, как не развиваем и комический фильм, и комедии героические, романтические, фантастические, сатирические, и комедию-буфф, политический фарс, памфлет и т. д. и т. п. Из всего богатейшего разнообразия мы в основном делали и делаем только музыкальные и бытовые кинокомедии. Уже по одному этому попытка Э. Рязанова возродить эксцентрическую кинокомедию достойна всяческого уважения и поощрения.

И судить такую работу надо по законам жанра.

Нельзя ко всем явлениям искусства подходить с одной и той же меркой.

Стоит ли скетч критиковать с тех же позиций, с каких критикуют роман?

Уместно ли предъявлять цирковой клоунаде такие же требования, как к спектаклю МХАТ?

Кто же со здоровой головой на плечах будет упрекать велосипед в том, что его нельзя нагрузить, как самосвал?

«ЛЕВ И РОЗЫ»

Чрезвычайно любопытно, что на всех обсуждениях «Человека ниоткуда» выступавшие с удовлетворением говорили о необычности комедии. Видимо, талант Э. Рязанова—-особый, отмеченный печатью индивидуальности, чем он, талант, и ценен для советского искусства.

Дени Дидро в «Опыте о живописи» писал: «У каждого художника есть свой собственный жанр. Один любитель просил художника, пишущего цветы, написать ему льва. «С удовольствием,— отвечал ему художник,— но имейте в виду, что этот лев как две капли воды будет похож на розу».

Кому нужен такой лев? Зачем нам попадать в неудобное  положение этого незадачливого любителя?

Не вернее ли присмотреть к дарованию художника, понять его жанр? И не советовать ему рисовать львов, И не критиковать его розы за то, что они не похожи на львов.

От этого наше киноискусство только выиграет.

В ЖИЗНИ ТАК НЕ БЫВАЕТ

Вот формула вольных и невольных натуралистов, наделавшая много вреда советской кинокомедии.

Хотелось бы напомнить, что Гоголь отправил кузнеца Вакулу верхом на черте.

Дон-Кихот сражается с ветряной мельницей!

У Венеры Медицейской правая нога, служащая опорой, короче левой.

А Джонатан Свифт! А Франсуа Рабле!

А Салтыков-Щедрин! Вспомните его «органчик» вместо головы!

А Маяковский в своих комедиях «с циркам и фейерверком»!

В жизни так не бывает…— бормочут натуралисты.

А бывает ли, чтобы человек проглатывал свисток и .потом вместо обычной речи свистел? — Чаплин в «Огнях большого города».

А выскакивает ли жених в окно от своей невесты? — «Женитьба» Гоголя.

Но убийственная формула натуралистов душит нашу кинокомедию, начиная со сценария и кончая фильмом.

Да уж если говорить о жизни, в особенности о нашей, советской, то в ней острого, веселого, неожиданного и фантастического во сто крат больше, чем в книгах и картинах!            

Плохо еще наши критики и художники знают жизнь. Многие из них не были даже в Туле, но зато хорошо знают все каналы и мосты Венеции, а при слове «поля» сразу же вспоминают Елисейские поля, но не колхозные.

ТВОРЧЕСКИЙ ПОИСК

Мы не можем рассматривать комедию Л. Зорина и Э. Рязанова отдельно, вне связи с общим развитием советской комедии. Нельзя не принять во внимание и того (важного обстоятельства, что настоящий художник всегда находится в пути, в дороге…

Какая огромная дистанция от Антоши Чехонте до А. П. Чехова! От экспериментальных постановок Станиславского до «Чайки» в Московском Художественном театре!

От желтой кофты Маяковского до «агитатора, горлана, главаря»! От эксцентрического спектакля Эйзенштейна «На всякого мудреца довольно простоты» до «Броненосца «Потемкин»!

Без творческих поисков, без экспериментальных работ, без дерзкого проникновения в новые жанры искусства невозможно движение вперед.

Рязаное сделал попытку освоить эксцентрическую кмнокомедию. Честь и хвала за смелость!

«Человек ниоткуда» трактует морально-этические проблемы и утверждает положительный нравственный идеал, к которому должен стремиться человек.

Основной драматургический конфликт — в очень своеобразной форме —происходит между Владимиром (артист Ю. Яковлев) и Крохалевым и ему подобными (артист А. Папанов).

Владимир — это фантазия, мечта, энтузиазм, непреклонная воля, не пугающаяся никаких препятствий к достижению цели. Он создал в своем уме, в душе и в сердце идеал Человека с большой буквы.

А Крохалев и ему подобные? Это равнодушие, косность, бюрократическое мышление. Спокойное сидение в служебном кресле— вот их «идеал».

Как ни странно. Чудак, «снежный человек», которому уделено главное место в сюжете и которого талантливо исполняет молодой артист С. Юрский,—это вспомогательный образ. Он привлекает наши симпатии к Владимиру, ведущему борьбу против своего заядлого врага, и мы смеемся над Крохалевым и ему подобными.

Кинодраматург Л. Зорин недостаточно четко реализовал в сценарии свой замысел. Вероятно, можно было еще более точно выразить нравственный идеал, острее высмеять крохалевых.

ПОСТИЖЕНИЕ КОМИЧЕСКОГО

Комедия по праву считается труднейшим жанром. Не потому ли у нас так мало комедиографов? Не потому ли режиссеры так боятся ставить комедии?

Тем важнее поддержать немногочисленных энтузиастов этого любимого народом жанра. Довольно же размахивать критической дубинкой над головами комиков! Голов-то уж почти не осталось! Где теперь они, былые корифеи кинокомедии?

У Рязанова редкое дарование.

Он обладает чувством юмора. Нужно беречь это. Не разбивать веселое сердце художника.

Белинский писал, что постижение комического есть вершина эстетического образования. Вот этого-то, к сожалению, у некоторых критиков не хватает. Ленинская формулировка эксцентризма, к сожалению, еще мало изучена ими и не взята на вооружение.

Эксцентрическая комедия требует от художника неистощимой фантазии, необычайного чувства ритма и мастерского владения трюком. С этой точки зрения Э. Рязанов оправдал надежды и справился с трудной задачей. Он использует звук не для натуралистических иллюстраций, а для комедийных эффектов, которые зритель встречает взрывами смеха. Во многих сценах режиссер показал умение владеть каскадом.

Что такое каскад? Газета «Фигаро» в своей «Энциклопедии театральных кулис» (1858 г.) дает точное определение: «Каскад — это бьющие ключом остроты, буфонные выдумки, преувеличенно странные и забавные, полные намеков шутки и самые невероятные импровизации».

Без каскада не может быть эксцентрической комедии.

* *

Пусть наши художники, не забывая о воспитательной роли искусства, пробуют свои силы в самых различных жанрах.

Куда благороднее для советского художника идти по трудной дороге, иногда спотыкаясь, но создавая фильмы о современности, в особенности комедии, чем плестись в обозе с подписными изданиями классиков под мышкой… плестись назад, в средние века, в Эльсинор, для творческой встречи с тенью отца Гамлета.