Страница в работе

Сергей Юрский об Игоре Владимирове

На дату посмотрите, я пишу эти строки в 2017 году, а тогда… Тогда шёл незабвенный для всех нас 1957! То есть ШЕСТЬДЕСЯТ лет назад! 1957-ой! Ой! Незабвенный для нас, советских людей. Потому что поверилось тогда — кончился сталинизм, пришло обновление. И только что грянул ВСЕМИРНЫЙ фестиваль молодёжи и студентов! Мы — это молодежь и студенты, впервые почувствовавшие возможность движения, впервые увидевшие перспективу.

ТЕАТР стал обновляться! Обожаемый нами, желанный ТЕАТР, который уже давно стал заметно ветшать и загнивать, вдруг дал свежие ростки. Сразу в нескольких местах, по-разному, но одновременно. В том числе и в Ленинграде. Прежде всего Товстоногов — сперва он поднял на дыбы Театр Ленинского Комсомола, а потом, получив возможность возглавить Большой Драматический имени Горького, начал с нуля, резко обновил труппу молодёжью и с небывалой скоростью предъявил новых авторов, новые жанры, новых актеров (а если это были прежние и знаменитые даже актёры, под руководством Гоги они изменились даже до неузнаваемости) в каком-то новом способе общения на сцене и общения со зрителем.

Премьеры выпускались каждые 2-3 месяца. Товстоногову нужны были помощники — надёжные, бодрые и неутомимые. И он их находил. Тогда ими стали Роза Сирота и Игорь Владимиров, чуть позже Рубен Агамирзян и Зиновий Корогодский. Все четверо вошли в историю как выдающиеся самостоятельные мастера — руководители, создатели собственных школ и направлений в искусстве. Но тогда, в их молодые годы, в расцвете «оттепели», которая пробудила творческий нерв в стране, казалось намертво замороженной, все они начинали под знаменем Товстоногова. Под его рукой — твёрдой и иногда беспощадной, и (что было очень важно!) под защитой его авторитета.

А мне было 22 года, и я был студентом 2-его курса Театрального института. Позади были еще три года учения на юридическом факультете Ленинградского университета и целый набор сыгранных ролей в очень заметном Университетском любительском театре. Позади были попытки, сомнения, опасения… катастрофа этого года, разрубившая жизнь надвое — внезапная смерть отца. Юрия Сергеевича Юрского, человека известного и уважаемого в театральных кругах. Всё памятно, но всё это было позади!

Ослепительной реальностью был БОЛЬШОЙ ДРАМАТИЧЕСКИЙ ТЕАТР  на реке Фонтанке и БОЛЬШОЙ (в смысле, ВЫСОКИЙ и ШИРОКИЙ), с покоряющей внешностью победителя, с ослепительной улыбкой режиссер спектакля «В поисках радости»по пьесе Виктора Розова — ИГОРЬ ПЕТРОВИЧ ВЛАДИМИРОВ !

Да, мой первый режиссер в профессиональном театре — Игорь Владимиров. А «В поисках радости» первая САМОСТОЯТЕЛЬНАЯ режиссёрская работа Владимирова в БДТ. Так всё сошлось и так всё заполнилось той волной свежей жизни, что никогда не забыть, а из нашего сегодняшнего далека, честно сказать, и поверить трудно.

Мы начали 30 сентября и твёрдо знали, что премьера будет 5-го декабря. Два месяца! И никаких разговоров типа: «Ну, покажем, когда будет готовы»…, или «Нет, нет, театр не завод! Мы не болванки вытачиваем, мы ищем подлинную правду человеческих отношений…» Боже мой, я из театральной семьи, знаю цену этим разговорам! Это они подточили веру в Систему Станиславского, они довели театр до сегодняшней разрухи. А тут в блаженном театра БДТ на Фонтанке, 65 тридцатого сентября 1957-го года ничего этого не было!

И представленный нам Товстоноговым, безмерно обаятельный молодой Игорь Владимиров сказал: «Пьеса мне очень нравится. Надеюсь, вам тоже. Сейчас мы её прочтем по ролям, и завтра начнем репетировать. Учите текст.»

И всё!!! И на этом закончился знаменитый «ЗАСТОЛЬНЫЙ ПЕРИОД», который в угоду «системе», традиции и, говоря попросту — лени, длился в театрах иногда месяцами, а иногда и годами!

Пьесу Розова тогда играли — очень известная смолоду, а тогда уже пожилая Ольга Георгиевна Казико, Николай Петрович Корн — один из опорных артистов БДТ, обожаемый публикой молодой герой Владислав Стржельчик (кажется, впервые в своей жизни в отрицательной роли!), тогда ещё совсем не всесоюзознаменитый Ефим Копелян, уже очень замеченные публикой и критикой Зинаида Шарко и Кирилл Лавров, ну и молодежь (на пробу, на опыт, на ещё что-нибудь…) — Люда Шувалова, Лариса Светлова, Валя Таланова, Изиль Заблудовский и (как пишется в стильных высококультурных письмах) Ваш покорный слуга. Покорный слуга играл школьника Олега Савина, который, собственно, и был героем пьесы. Это он взрывал сюжет своим «поиском радости» жизни и предъявлял зрителям человека нового времени.

Разумеется, все мы понимали, что наш спектакль, в котором не значится имя Товстоногова как постановщика, или, руководителя постановки, не войдет в число определяющих генеральную линию развития театра. Это был спектакль «для утренников» (хотя мы много играли его и вечерами), для школьных каникул (хотя мы возили его и на гастроли), но это был спектакль УРОВНЯ БДТ, а, значит, и по всегда переполненному зрительному залу, и по режиссуре, и по мощности актерского ансамбля и по горячей небоязненности нового мышления это был тот самый театр, который именно тогда становился центром притяжения для мыслящей части не только Питера, но всей страны, скажу больше — для театральной Европы. Доказательства? Да, пожалуйста! —

В том же декабре того же 57-го года на той же сцене прогремел «Идиот» по Достоевскому в постановке Товстоногова, и режиссуре Розы Сироты с ошеломившим публику Смоктуновским в роли князя Мышкина. Вот так!

А Игорь Владимиров делал своё дело — радостно и уверенно. Он уже успел побыть в шкуре актёра, и эту профессию знал изнутри, он уже заметно заявил о себе в кино, и с его роскошной внешностью перед ним открывались перспективы одного за другим играть современных положительных героев, но… Но как-то пресновато это выглядело для него. Он желал театра — режиссуры в театре, где мог проявиться его темперамент, его воля, его юмор.

Славно было работать с Игорем Петровичем. Попробую объяснить почему — он ДИРИЖИРОВАЛ нашим разновозрастным оркестром, а не командовал и «не обучал», раздавая задания, а потом придирчиво проверяя их исполнение. И ещё: он был доброжелательным и весёлым ЗРИТЕЛЕМ наших проб и поисков.

Мы пришли к премьере с волнением, но уверенные в пьесе, в нашем режиссере и в себе. И 5-го декабря, в четверг (я помню — это был четверг!) мы имели успех у переполненного зала и одобрительный разговор с Товстоноговым и закулисный банкетик, на котором выдохнули накопившуюся за эти месяцы довольно сильную усталость. Потом мы играли 8-го в воскресенье утром и вечером, а потом… потом играли два года не менее четырех — пяти раз в месяц, играли в Свердловске, Челябинске, Магнитогорске, но больше всего, конечно, в Питере. Но уже накатывали волны других спектаклей, ролей, премьер на каждого из нас. Я ведь это время репетиций моего первого спектакля на профессиональной сцене фактически прожил внутри роли, как бы не выходя из декорации квартиры семьи Савиных. Вот глава семьи — Мама (через 60 лет воздержусь от эпитетов, но тут позволю себе — Казико играла мать с изумительной естественностью и в теплоте, и в горечи!), вот старшие братья, вот жена старшего — стерва и мещанка, вот ширма, за ней раскладушка, которая является моей спальней… А вот и я — Олег Савин, «молодой Пушкин, пишущий стихи и живущий в коммунальной квартире в 50-е годы двадцатого века в Советском Союзе» (так был сформулирован режиссурой этот образ). За два месяца я даже толком не разобрался, что за жизнь идёт вокруг меня. Что Игорь Владимиров и великолепная Зина Шарко мужи и жена, что у них маленький сын и в настоящее время непростые отношения, что Ефим Захарович Копелян и Владик Стржельчик большие друзья, и при этом очень любят разыгрывать и «подкалывать» друг друга, что Кира Лавров, мой главный партнер, хоть и играет школьника и выглядит очень молодо, но аж на 10 лет старше меня и прошел уже и армию, и большой кусок непростой жизни.

Мог ли я тогда помыслить, или хоть в бреду предположить, что всего через пару — тройку лет накатят на наши судьбы штормовые волны, смешают их и явят в новом, совершенно неожиданном обороте. Об этом чуть позже.

А пока… жизнь в БДТ шла с нарастающей скоростью и нарастающим напряжением. Публика ломилась в театр — на Фонтанке стояли длинные очереди в кассу. Каждая премьера становилась событием. Число представлений нашего спектакля приближалось к сотне. Но! Ничто не бесконечно! Внезапно умерла наша МАМА — Ольга Георгиевна Казико. О замене её вопрос даже не вставал. Нужен был другой, новый спектакль «для утренников». Театр решил ставить «Машеньку» Афиногенова. Постановка Игоря Владимирова. В главных ролях Алла Федеряева и старейший артист театра, обремененный всеми возможными званиями, Василий Яковлевич Софронов. Я получил роль Виктора (на этот раз роль «с отрицательным разрядом»). Работали честно, работали ответственно, но… чего-то не хватало нам ни в общении друг с другом, ни того праздника на сцене, который был у нас «В поисках радости». Мой дорогой, восхитительный Игорь Петрович также доброжелательно и изобретательно дирижировал, но… не зазвучал оркестр. Мелодия слышна, а вот чего-то нет… — «пронзительности» что ли? Спектакль не жил долго (прошел 32 раза).

Помню, что я занервничал. Стал проявлять инициативу, предлагать себе и партнерам перемены, варианты. Игорь тёр руками лицо, морщился, посмеивался: — «попробуйте… ага, угу… ну, ещё раз попробуйте…» А после репетиции сказал мне дружественно (и вот стиль его общения!) —  «Серёжа, играй, занимайся своим делом, тебе же лучше будет. А если опять начнешь заниматься саморежиссурой, предупреждаю — у меня в следующей постановке есть сцена колхозного партсобрания, будешь сидеть в массовке, и роль у тебя будет старый негр, лысый и с бородой, и гримировать тебя будут два часа, и слов у твоего негра будет четыре: «Я с председателем согласен!»

Мы все стали старше. Это имело значение. Подумаешь — всего-то на два года! Да, но это имело значение — мы же опять играли «школьную пьесу». Мы подошли к ней с тем же ключом, что и к Розову. А путь, принцип работы БДТ не предполагал дверей, для которых подходят готовые ключи. Надо искать новое. Каждый раз! На этом стоят театр Товстоногова в свои лучшие начальные годы, которые, всем на удивление, длились целые десятилетия. «Машенька» была проходным спектаклем — для нашего постоянного зрителя. Но мы обязаны были сказать (вслух, или про себя), что это неудача. Тогда я начал понимать, а теперь на старости лет убедился, что в коллективном искусстве театра НЕЛЬЗЯ пользоваться поэтической формулой великого Пастернака — «пораженья от победы ты сам не должен отличать». Должен! Должны! В театре — ДОЛЖНЫ! Иначе перестаёт работать тот внутренний измеритель качества, который показывает верный и неверный вектор движения.

Думаю сейчас об Игоре Владимирове. Вспоминаю, задаю себе вопрос: он понимал, что Розов был его победой, а Афиногенов поражением? Да, он понимал. Он был сильный человек, и умел «держать удар». Но он понимал, и я уважал его за это.

Впрочем, за эти два года так много изменилось. Творческое и личное в молодом сплетении на свежем ветру нового времени неслись со страшной скоростью и предъявляло такие повороты, что дух захватывало.

В БДТ после «Идиота» поворотным, вершинным спектаклем стала пьеса Александра Володина «Пять вечеров», постановка Товстоногова, режиссер Р. Сирота. Здесь не просто блеснули, а абсолютно утвердились в новом стиле актерского великолепия Ефим Копелян и особенно Зина Шарко. И в это же время брак Зины с Владимировым окончательно разрушился. Мы с Зиной стали неразлучными и очень успешными партнерами в театре, в концертных выступлениях, и очень скоро — мужем и женой. А Игорь Петрович уже двигался к осуществлению своей мечты. Он возглавил театр Ленсовета, по примеру Гоги стал создавать СВОЮ труппу, и его героиней, музой и женой стала Алиса Фрейндлих (кстати, моя соученица — на курс старше — по театральному институту, и подруга, и партнёрша по телевидению).

Потом… началась, или, можно сказать пошла широким шагом (скорее даже — скачками!) другая жизнь. Я бывал на спектаклях Владимирова в Ленсовете, нечасто, но бывал. Совсем редко Игорь Петрович заглядывал в БДТ. Не будем измерять масштабы, но было время параллельного взлёта этих двух театров. У каждого была своя публика. А у каждого из нас была своя жизнь с новыми (иногда очень даже крутыми) поворотами. Зина Шарко уже не была моей женой. Шли десятилетия. Сломалась система Советской власти. Мы жили уже в другой стране с другим названием. Мы жили теперь в разных городах. А Алиса Фрейндлих уже не была женой Игоря Владимирова.

Однако какая длинная жизнь была нам дана! Встречались мы теперь редко, случайно. Но однажды Игорь Петрович позвонил и пригласил на свидание. Перемены в себе предполагаешь, но не особенно замечаешь — они происходят постоянно и постепенно. А изменения в том, кого знал и кем восхищался в молодости… они бьют прямо в сердце. И начинаешь внимательнее всматриваться в своё отражение в зеркале.

Мы встретились у него в театре, в его кабинете.

Игорь Петрович не потерял ни обаяния, ни юмора. С ним было легко. Пошутили… повспоминали… И вдруг он в такой полувопросительной форме предложил — а не сыграть ли мне шекспировского Короля Лира в его — Игоря — постановке? Я не особо удивился, в глубине души я даже это предполагал — актёру, достигшему определенного возраста и определенного положения обязательно предложат Короля Лира, кажется, никуда от него не деться. Мне уже несколько раз поступали такие предложения с разных сторон. Я отказывался, был занят другим. Но с Владимировым я чувствовал себя обязанным быть более откровенным. Я подхватил его тёплую, «обсудительную» (если так можно выразиться) интонацию: дескать, не надоели ли уж зрителям эти бесконечные старые актеры с обязательным под конец жизни «Королем Лиром»? Не надоели ли режиссёры, вымучивающие обязательно «небывалую» трактовку сильно заигранной пьесы? Я Шекспира играл и любил играть — был у меня Генрих Четвёртый, Король Клавдий, на телевидении — Кориолан., я даже самого Шекспира сыграл в пьесе Шоу, может, достаточно? Да и вам, Игорь Петрович, действительно ли именно сейчас и именно в нынешнем репертуаре вашего театра так необходима трагедия, и именно эта? Так вот мы говорили, говорили… И почувствовал я, что сижу я с очень близким мне человеком, с которым нас связывает что-то очень давнее и очень важное. Мы оба знаем, что в театре обретённый волшебный ключ открывает только одну дверь и ни к одной другой не подойдет.

«В поисках радости» — это два месяца нашей счастливой победной молодости. Они давно прошли. Бесконечно многое наслоилось поверху. Но они никогда не забылись, как никогда не забывался для меня мой самый первый режиссёр в профессиональном театре — Игорь Петрович Владимиров.

---

Игорь Петрович Владимиров

 Родился 1 января 1919 года в Екатеринославе (ныне — Днепропетровск). Вскоре семья перебралась в Харьков, а в 1932 году — в Ленинград. В 1936 году Владимиров стал студентом Ленинградского Кораблестроительного института. 4 июля 1941 года был зачислен добровольцем в 3-й Стрелковый полк 2-й Гвардейской стрелковой дивизии Ленинградской Армии Народного ополчения, воевал на Ленинградском фронте (награждён медалями «За оборону Ленинграда», «За труд в Великой Отечественной войне»). В 1943 году был демобилизован для защиты диплома, закончил корпусной факультет по специальности «инженер-судостроитель». Работал инженером в Центральном конструкторском бюро города Горького, в ленинградском «Рыбсудпроекте». Однако вскоре понял, что его призвание — театр, и поступил на актерский факультет Ленинградского театрального института им. А.Н.Островского (ныне — Санкт-Петербургская Государственная Академия Театрального Искусства), который окончил в 1948 году (класс И.В.Мейерхольд и В.В.Меркурьева).
   В 1948 — 1949 годах И.Владимиров — артист Ленинградского областного театра оперетты и Ленинградского Гастрольного театра. В 1949 — 1956 годах — артист Ленинградского театра им. Ленинского комсомола, где играл роли героев: Борис («Гроза» А.Н.Островского), Лопухов («Новые люди» по роману Н.Г.Чернышевского «Что делать?»), Алексей Берестов («Барышня-крестьянка» А.С.Пушкина), Александр Ульянов (Семья» И.Попова). Творческую судьбу И.Владимирова во многом определила встреча с режиссёром Г.А.Товстоноговым, возглавившим театр в 1949 году. Молодой актер не только был занят в спектаклях Г.Товстоногова, но и приобщился к азам режиссерской профессии, ассистируя мастеру при постановке спектакля «Гибель эскадры» А.Корнейчука. Режиссерский дебют Владимирова на профессиональной сцене состоялся летом 1956 года: уже покидая Театр имени Ленинского комсомола, он выпустил свой первый самостоятельный спектакль по пьесе Д.Добричанина «Три соловья, дом 17». В 1956 вместе с Г.Товстоноговым перешел в БДТ, где до 1960 года работал режиссёром-стажёром. Поставил на сцене БДТ спектакли: «Когда цветёт акация» Н.Винникова (совместно с Г.Товстоноговым), «Когда горит сердце» В.Кина, «Кремлёвские куранты» Н.Погодина (совместно с В.Софроновым), «В поисках радости» В.Розова, «Дали неоглядные» Н.Вирты (совместно с Р.Сиротой), «Машенька» А.Афиногенова. В этот же период в Театре Музыкальной комедии режиссёр поставил оперетту Н.Минка «Крылатый почтальон», в Театре им. Ленинского Комсомола — «Чудесный сплав» В.Киршона и «Маленькую студентку» Н.Погодина, а в Театре им. В.Ф.Комиссаржевской — «Время любить» Б.Ласкина и «Случайные встречи» Р.Назарова. Зрительский успех этих постановок привёл к назначению Игоря Владимирова 21 ноября 1960 года главным режиссером Театра имени Ленсовета. В работе над спектаклями «Время любить» и «Случайные встречи» состоялась встреча режиссёра с молодой актрисой А.Фрейндлих, их творческий и семейный союз на долгие годы определил судьбу Театра имени Ленсовета, куда актриса перешла в 1962 году.
   Владимирову удалось в короткий срок не только вывести театр из творческого кризиса, в который коллектив попал после возвращения выдающегося режиссёра и художника Н.П.Акимова (главный режиссёр Театра имени Ленсовета 1951-1956 г.г.) в родной Театр Комедии, но и, стремительно обновив труппу, придать лицу театра неповторимые черты. Основную ставку с самого начала режиссер делал на молодых актеров, многие из которых были приглашены им в труппу прямо со студенческой скамьи: Д.Барков, Л.Дьячков, А.Семёнов, О.Зорин, В.Харитонов, А.Пустохин, О.Летников, И.Замотина, И.Терешенкова, Е.Маркина, Л.Леонова, В.Егоренкова, вскоре к ним присоединились А.Равикович, А.Петренко, Г.Никулина, Е.Каменецкий, С.Заморев, А.Пузырёв. Нашли творческий контакт с режиссёром и артисты старшего поколения: А.Тришко, А.Корвет, В.Кузнецова, С.Суйковская, О.Каган, Ц.Файн, Г.Анчиц, Ю.Бубликов, М.Девяткин, А.Розанов, Г.Жженов, А.Эстрин, молодая актриса И.Балай, режиссёр Н.Райхштейн. В дальнейшем в труппе появились и другие яркие индивидуальности — М.Боярский, И.Мазуркевич, Е.Соловей, С.Кушаков, А.Блок, Е.Комиссаренко, С.Стругачёв, А.Сулимов. Ядро труппы постепенно составили ученики Игоря Владимирова (он преподавал в ЛГИТМиК с 1970 года) шести поколений — С.Мигицко, Л.Луппиан, О.Леваков, В.Матвеев, Л.Мельникова, Е.Баранов, Е.Филатов, Г.Субботина, А.Алексахина, С.Письмиченко, И.Ракшина, А.Новиков, Е.Кривец и другие.
   В 60-е годы в режиссуре И.Владимирова прослеживались четыре репертуарные линии: лирико-публицистическая современная пьеса («Первый встречный» Ю.Принцева, «Таня» и «Мой бедный Марат» А.Арбузова, «Совесть» Д.Павловой, «Варшавская мелодия» Л.Зорина), зарубежная комедия («Пигмалион» Б.Шоу, «Человек и джентльмен» Э. де Филиппо), драматургическая классика («Ромео и Джульетта» У.Шекспира) и музыкальная комедия («Женский монастырь» В.Дыховичного, М.Слободского, «Последний парад» А.Штейна). В 1966 году с постановки «Трехгрошовой оперы» Б.Брехта, К.Вайля в театре начал формироваться особый синтетический жанр, сочетающий в себе эксцентрику и гротеск, публицистику и лиризм. Именно в этом жанре И.Владимировым были поставлены лучшие спектакли 1970-х — музыкально-драматические «хиты», имевшие огромный зрительский успех: «Укрощение строптивой» У.Шекспира, «Дульсинея Тобосская» А.Володина, «Люди и страсти» (по произведениям классиков немецкой драматургии), «Левша» Б.Рацера, В.Константинова, «Трубадур и его друзья» В.Ливанова, Ю.Энтина, вторая редакция «Трехгрошовой оперы» и даже «Интервью в Буэнос-Айресе» Г.Боровика. В этих спектаклях звучала великолепная музыка Г.Гладкова, А.Колкера, В.Дмитриева.
   Репертуарные линии, заданные режиссёром в 60-е годы, органично развивались на протяжении 40 лет его работы в Театре имени Ленсовета. В разные годы украшением афиши становились спектакли по произведениям современной отечественной драматургии: «Человек со стороны», «Ковалёва из провинции и «Последний отец» И.Дворецкого, «Старомодная комедия», «Нечаянный свидетель» и «Победительница» А.Арбузова, «Старший сын» и «Прошлым летом в Чулимске» А.Вампилова, «Спешите делать добро» М.Рощина, «Наедине со всеми» и «Зинуля» А.Гельмана, «Завтра была война» и «Вы чьё, старичьё?» Б.Васильева, «Пятый десяток» А.Белинского, «Под одной крышей» Л.Разумовской, «Круглый стол под абажуром» В.Арро, «Группа» А.Галина, «Гусар из КГБ» Б.Рацера, В.Константинова. Юмор, азарт и кураж привлекали зрителей в зарубежных комедиях «Двери хлопают» М.Фермо, «Миссис Пайпер ведёт следствие» Дж.Поплуэлла, «Земля обетованная» С.Моэма, «Любовь до гроба» А.Николаи, «Крошка» Ж.Летраза, «Адъютантша Его Величества» И.Губача. Вызывала неподдельный интерес интерпретация русской классики: «Преступление и наказание» Ф.М.Достоевского, «Бесприданница» А.Н.Островского, «Вишнёвый сад» А.П.Чехова, «Игроки» Н.В.Гоголя (20 лет спектакль был «визитной карточкой» театра).
   В 1976 году И.Владимиров после 20-летнего перерыва вышел на сцену, создав трагический образ чилийского журналиста Карлоса Бланко («Интервью в Буэнос-Айресе»). В дальнейшем играл в спектаклях Театра имени Ленсовета «Эльдорадо» А.Соколовой (Он), «Вишнёвый сад» (Гаев), «Вы чьё, старичьё?» (Багорыч), «Песнь о городе» (по мотивам «Блокадной книги» А.Адамовича и Д.Гранина) (Режиссёр), «Собачье сердце» М.Булгакова (Преображенский), «Круглый стол под абажуром» (Пришивин), «Газовый свет» П.Гамильтона (Раф).
     Снимался в фильмах: «Тайна двух океанов», «В дни Октября», «Маяковский начинался так…», «Горячая душа», «Серая болезнь», «Твой современник», «Наши знакомые», «Тройная проверка», «Укрощение огня», «Великое противостояние», «Люди на Ниле», «Исполняющий обязанности», «Самый жаркий месяц», «Моё дело», «Обычный месяц», «Талант», «Обратная связь», «Приглашение к танцу», «Старомодная комедия», «Мир в трёх измерениях», «Чрезвычайные обстоятельства», «Фронт в тылу врага», «Сказки… сказки… сказки старого Арбата», «Летаргия», «Лишний билет» (актёр и режиссёр-постановщик фильма), «Инспектор Лосев», «Шапка».

Умер И.П.Владимиров 20 марта 1999 года в Санкт-Петербурге. Похоронен на Большеохтинском кладбище рядом с родителями.

Источник